Деревенский Зорро

Возможно, судья и два заседателя посчитали, что "дыма без огня не бывает", и решили подстраховаться. (Оправдать, конечно, можно, но как бы чего не вышло). Нельзя было исключить и вариант их подкупа. Но, скорее всего, сказалась корпоративность местных чиновников. Ведь на местах самостоятельность и независимость суда, прокуратуры, адвокатов и тому подобное не более, чем видимость. На самом деле существует тысячи всевозможных связей, которые удерживают все эти "отдельные планеты" на одной орбите и заставляют их вращаться вокруг светила местного масштаба, имя которому – глава районной администрации.

Как бы там ни было, оправдание Николая Фёдоровича не состоялось. Суд признал его виновным и "за превышение служебных полномочий с применением насилия" приговорил к штрафу в пользу "пострадавшего" в качестве моральной компенсации, а также лишил права в течение трёх лет занимать руководящие должности.

Через два дня состоялся суд над Бабуриным и его шайкой. Обвинителем был всё тот же заместитель прокурора. Из всего букета преступлений этой группы "удалось доказать" только два эпизода. Бабурин получил три года, подельники – по два с половиной.

В этот же день прошёл ещё один процесс. Судили ребят, укравших бычка. Обвинителем на нём был сам прокурор района. Вчерашних школьников, посягнувших на "священную и неприкосновенную" частную собственность, осудили на всю катушку. Пацаны получили по четыре года с отбыванием срока в колонии.

Сбылась мечта предпринимателя Краснова. Наконец-то он стал главой сельской администрации села Большая Гора. Теперь всё в его руках. Нет только помощников, загремевших "на нары", но это дело временное. Срок невелик, и глядишь, не сегодня-завтра подвернётся какая-нибудь амнистия от сердобольного президента. Так что повода унывать не было.

Кузнецова сняли с должности сразу после суда. Николай Фёдорович был человеком деятельным и выносливым, но последние события отняли у него слишком много сил. Он начал всерьёз подумывать о том, чтобы плюнуть на всю эту борьбу и заняться домашним хозяйством.

Когда передавал дела и должность Краснову, тот не смог побороть искушения и попытался "укусить" побеждённого соперника:

– Мой тебе совет, офицер, сиди на пенсии и не лезь в политику и бизнес! Паровоз, на котором вы ехали в Светлое Будущее, загнали в тупик… Теперь пришло наше время!

Прежде, чем ответить, Николай Фёдорович внимательно посмотрел на Краснова. От этого взгляда тому стало неуютно.

"А он недалёкий человек, – пришёл к заключению Николай Фёдорович. – Пытается хитрить, ловчить, а, в сущности, обыкновенный недоумок. Без поддержки сверху быстро пропадёт". А вслух сказал:

– Не торопись, милок! Ещё не вечер. Знаешь, сколько на Руси было таких, как ты? Почитай историю… Поинтересуйся, чем они закончили!

После этой "прощальной фразы" подполковник запаса Кузнецов спокойно отправился домой с твёрдым намерением завести пасеку и самым серьёзным образом заняться пчеловодством.

Но его ожидал ещё один удар. Приехал Вадим Бурлаков. Он сильно изменился. Николай Фёдорович уже знал, друг серьёзно болен. Вадим ничего не скрывал и будничным голосом, как будто собирался уезжать в очередную командировку, произнёс:

– Наверное, Коля, видимся в последний раз… Надо обсудить кое-какие проблемы.

– Что, Вадим, неужели всё так серьёзно?

– Серьёзнее некуда. Рак… Как там, у медиков…, уже в неоперабельной стадии…

Эта известие до глубины души потрясло Кузнецова, но он нашёл в себе силы подбодрить друга:

– Черт! Вадим, сопротивляйся! Попробуй народные средства… Ведь некоторые излечиваются даже с четвертой стадии… Тебе же нет ещё и пятидесяти!

– Вот именно, некоторые… Хотелось бы, Коля, пожить ещё, но эта болезнь не спрашивает о возрасте.

Они проговорили почти три часа. Вадим попросил после его смерти кое в чем помочь семье. Николай Фёдорович рассказал о своих проблемах, которые теперь показались ему мелкими и суетными. Когда прощались, Бурлаков спросил:

– Ну, и что ты собираешься делать дальше?

– Попробую опротестовать решение суда в вышестоящей инстанции… А что ты посоветуешь?

– В моем положении советовать трудно. Я не смогу тебя в случае чего поддержать. По-моему, тебе нет смысла тратить остаток жизни на борьбу в этом террариуме… Если уж хочешь чего-то добиться, займись серьёзно политикой. Помогай оппозиции. А от этого местного князька я постараюсь село избавить. Но, помни, его место займёт другой…

– Да я это понимаю! Их сейчас столько, жадных до денег и власти, развелось, что "сиротами" мы не останемся… Но ведь придёт время, когда они начнут поедать друг друга, а у холопов снова будут чубы трещать…

– Сейчас не это самое худшее. Главная опасность идёт с Кавказа и Средней Азии. То, что они скупили рынки и залезли в торговлю и строительство, всего лишь прикрытие. Страшен для России наркоспрут, которого эти ребята вырастили… Его щупальца дотянулись до самых отдалённых деревень. Они и нашу "контору" пытаются скупить на корню.

– А что ж вы не боретесь с этим "спрутом" по-настоящему? Ведь это прямая угроза государству. Для этого ваша служба и существует!