Деревянные облака

Неудачниками, вот кем мы были с Тенеком, когда семь лет назад удрали из родной деревни. Но делать-то все равно было нечего… Мне сулили недобрую судьбу спившегося отца, Тенеку же полагалось тянуть лямку своего – наливать проезжим и местным брагу да подносить нехитрую закуску. Вот два дурачка, полные надежд, и рванули короткой летней ночью на восход в поисках сладкого куска. Помню, как мы долго пробирались сквозь болота и заброшенные угодья восточных земель, по ночам крали овощи с огородов унылых фермеров, чуть не сгинули в мангровых лесах, но добрались, голодные и веселые, до Нагорья Ветров. Бьющие со всех сторон воздушные потоки нас чуть было не сдули в ущелье. Но мы сумели, не переломав рук и ног, спуститься к порталу. И тут, как водится, дуракам начало везти: на грузовой площадке оказался лихтер вольных торговцев, раз в два или три года привозивший на Параисо всякое барахло. Пока шла разгрузка, мы затаились в дебрях открытого пакгауза среди контейнеров больших и малых. Тенек принялся ковыряться с замком одного из них и, к нашему общему изумлению, сумел его вскрыть. Внутри, правда, оказались контейнеры поменьше, какие-то короба. А в них странные устройства, причем некоторые из них светились или помигивали огоньками. Помню, увидев это, я испугался, резко отдернул руку и порезал ладонь об острый край защелки. Крови было немного, но пара капель попала в странную штуку, мерцающую разноцветными полосами. Я поплевал на них и растер, чтобы не было заметно. Мы ничего не взяли, потому что если бы попались на воровстве, то прощай, звезды… Да и незнакомая техника пугала, к нам обычно завозили всякое моторное старье для вспашки, одноразовые стимуляторы, визоры и прочую дребедень, которая торговцам, как я потом понял, почти ничего не стоила, а может, им еще и приплачивали за вывоз хлама. Взамен они брали у нас сублимированное мясо, чистое, без всяких добавок.

А тогда, в нашей глухомани, в Кущах, мне, Тенеку да и всем жителям деревни даже облупившиеся трубки светильников или наручные экранчики казались фантастическими плодами далекой метрополии, где у каждого есть шанс найти свою судьбу: то есть сделать карьеру, заработать денег, обрести славу и власть… Рассказы стариков о чудесах столичной планеты набивали мусором слабые головы сельской детворы. У Тенека глаза загорались неистовым огнем, когда он пересказывал слухи и сплетни, которыми обменивались посетители корчмы его отца. Он был на два года старше меня, и мозги у него соображали лучше, даже универсальной грамоте выучился по каким-то текстам, которые сохранились в полудохлом настенном экране, висевшем над стойкой в корчме. Скорее всего прежний владелец забыл очистить память, прежде чем выбросил его на помойку.

Тенек сгоряча пытался меня и Венду научить сложению букв и знаков, но у него ничего не вышло. Я немного стал соображать в цифрах, дальше дело не пошло, ну, а у вечно голодной Венды мысли были только о жратве. Про обучающие панели в наших краях даже не слышали. Еще помню, как Тенек долго уговаривал Венду сбежать с нами и почти уговорил, но пока она тупо таращилась на него, ковыряя в носу, за ней явился Винц, старший брат, и пинками погнал домой. Венде сейчас лет шестнадцать, она была на год моложе меня. Что с ней теперь?.. Стала, наверное, деревенской подстилкой, если, конечно, семейка Горгов не продала ее в услужение в приличный дом Уруча, ближайшего городка. Но не припомню я там приличных домов…

2

Входной сегмент тяги время от времени слабо причмокивал, словно собирался на ходу распахнуть створки. На такой скорости меня и парочку омоложенных старичков, целующихся на заднем сиденье, из кабины вряд ли выдует, но удовольствия мало. Пару раз я уходил на открытых платформах от чрезмерно догадливых клиентов: сначала здорово, дух захватывает, а потом чувствуешь – еще немного, и мозги напрочь выдавит из ушей мелкими брызгами.