Деревня

– Смерть – это уничтожение или освобождение от боли и страданий. Болеет она давно и неизлечимо. Родители ее отдали мне, намучились они, и денег нет на лечение. Да и незачем это − помрет она все равно.

– Ну так же нельзя! − не зная, что сказать на сермяжную правду Якова, который смотрел ему прямо в глаза.

– Некоторые люди легко умирают, некоторые даже радостно, не противясь. Оставляют за спиной свою боль и болезни. А некоторые смерти боятся, как дети, которых насильно уводят из песочницы, а они продолжают упрямо цепляться маленькими ручками за деревянные ее края. Мучают и себя и других. Страшно им тело оставлять и еще страшнее то, что тело потом гниет, знакомые черты лица, как кисель, расплываются. Вот и Лена такая − сопротивляется, мучается, хотя конец у нее один. Ты где ее видел? − спросил Яков, заканчивая свой философский тракт.

– Да в лесу прячется она, − ответил Сергей, удивляясь четким, выверенным и одновременно циничным мыслям Якова.

– Пусть в деревню приходит, доживает… Никто ее не тронет, бабки застращали деваху. Их давно всех самих в тайгу завести, только куховарить некому будет, − сказал Яков и полез обратно в двигатель. Опустошенный Краев пошел к дому.

Придя домой, он пытался читать, однако мысли кружили вокруг встреченной девочки. Он поднялся и пошел к Вике в дом и попросил ее, чтобы она приютила девочку.

– Пусть приходит! − ответила Вика и села Сергею на колени. Ты совсем по мне не скучаешь? − провела она ладонью по его волосам. Поздоровевшая Вика вновь ярко расцвела и вызывала эмоции. От нее пахло естественными природными запахами, отсутствие косметики делало ее еще более роскошной и желанной.

– Здесь, как на ладони, если что делаешь − даже зайцы в лесу знают. Народу делать нечего, ходят, смотрят друг за другом, в двери заглядывают, а потом сплетничают. Давай лучше чаю попьем.

Ночью Краеву снился сон, будто он идет по ночному лесу, но почему-то все хорошо видит. На его пути попадается тело человека, вокруг которого собрались волки. Это был труп. Зверь, мордой похожий на Якова, блаженно, одним глотком, проглотил глаза мертвеца, как великолепных устриц. Потом все кинулись к нему. Казалось, вот-вот они начнут дробить его кости, вытягивать жилы и вены. Сергей закричал и проснулся.

Глава XIII

Всем гостям поселка строго-настрого было запрещено вечером гулять в лесу. А выходить в лес вечером, даже гулять по селу в сумерках и ходить друг к другу в гости приравнивалось к свершению преступления. Режим никого не устраивал, но спорить с Яковом было бесполезно и опасно.

– Вечерами и ночью на охоту выходят волки и медведи. Их много, и они здоровые. В том году медведь корову за 1,5 километра утащил и сожрал, − наставлял или пугал Яков, смотря на гостей холодными, как лед, глазами. При наступлении сумерек все жители находились в домах, топили печки, пили чай и читали вслух, как в XIX веке.

Однако в один из дней, когда почти все мужчины поселения поехали с ночевкой валить лес, Вика, Ольга и тщедушный Матвей отправились после обеда за пределы поселка погулять в лесу и сменить обстановку.

Подруги переносили Матвея с трудом. Попутчик был не из тех, кто держит свои мысли при себе. В пословице «слово не воробей, выскочит – не поймаешь» он для себя здравого смысла он не находил. Болтал, как радио, обо всем, давая комментарии и не прислушиваясь к другим.

Хрустя сухими листьями и упавшими ветками, компания беспечно шла в глубь тайги по незнакомой тропинке. Птицы выпевали свои куплеты, пытаясь произвести впечатление на странников, стволы деревьев уходили далеко вверх, пряча свои верхушки в небесах.

– Вы знаете, что сосна самое распространенное и крепкое дерево в России? Дома из сосны могут стоять по паре сотен лет. Это дерево убивает микробы вокруг себя, сильнее остальных! − почти плюясь слюной, рассказывал Матвей.

– Да, − заметила Вика, − почти все дома в деревне построены из сосны. Надо в Москву взять несколько бревен, для здоровья, туалет обшить.

Сосны как будто понимали, что речь идет о них, пропитывали воздух приятным смолистым запахом, пытаясь сморить путников. Облака, которые, казалось, плыли над самой вершиной деревьев, были вовсе не облаками, а клубами беловато-мутного дыма или тумана. Все шли молча, завороженные красотами вечернего леса, каждый думал о своем.

– Блин, мы, кажется, заблудились, − резко остановившись, сказала Ольга, шедшая впереди. − Мне казалось, что я сделала круг вокруг оврага и иду назад, однако мы опять возле этого засыпанного деревьями оврага. Только вышли другой тропинкой.

Лесная дорожка почти пропала, сделав свою работу, заведя беспечных путников в глубь леса. Кроны деревьев тяжело висели над головами, скрывая свет.

– Мы за тобой шли, думали, ты знаешь, куда идешь… Уже наступает вечер и темнеет, − продолжила Вика, всматриваясь в глубь леса. Мы попали в задницу или попадем в ближайшее время.