Деревня на Голгофе: Летопись коммунистической эпохи: От 1917 до 1967 г.

На молочном рынке выступало больше продавцов, чем покупателей. Поэтому цена на молоко была очень низкая. Крестьянки или детишки из ближайших деревень носили в город молоко и продавали его по одной копейке за литр, с доставкой на дом.

Но доступно ли было дешёвое молоко для городских и деревенских покупателей?

Сопоставим цены на этот товар с тогдашними заработками рабочих и служащих низко– и средне–оплачиваемых категорий.

Бескоровный батрак, получавший 9 рублей (в золоте) в месяц, или 30 копеек в день, за свой однодневный заработок мог купить 30 литров молока, или для семьи на целый месяц. Рабочий, получавший среднюю заработную плату — 23 рубля в месяц, или 77 копеек в день, — мог за дневной заработок купить 77 литров молока, или для семьи на два с половиной месяца.

А сельский учитель начальной школы, получавший 30 рублей месячного жалованья, или один рубль в день, мог на свой однодневный заработок купить молока 100 литров, для семьи на три с лишним месяца, на целый сезон.

Так в дореволюционной России молоко было доступно для каждой бескоровной семьи, в которой был хотя бы один человек, имеющий заработок или другие доходы, даже самые низкие.

А тем, очень немногим, людям в дореволюционной деревне, которые не имели заработков и достаточных доходов от хозяйства (одинокие старики, больные, сироты), им дарили молоко: родственники, соседи, другие односельчане. Также прохожих и проезжих крестьяне угощали молоком бесплатно.

В дореволюционной России текли сказочные «молочные реки». И людей, для которых молоко являлось недоступным продуктом, там не было.

А как же разрешается этот вопрос в Советском Союзе?

По официальным отчётам советского правительства, в частности статистическим, «молочная проблема» там разрешается хорошо.

В сталинский период коммунистическая пропаганда шумела о «великих достижениях социалистического строительства» вообще, в частности, в области животноводства: о создании колхозных молочных ферм; о том, что «каждой бескоровной колхознице Сталин, отец родной, обещал выдать из колхозных ферм по корове» — В каждой школьной книге для чтения, начиная с букваря, печаталась великолепная картина в красках, на которой была нарисована огромная красавица–корова с необъятным выменем. Подпись под картиной гласила: «Эта советская корова, находящаяся на молочной ферме такого-то совхоза, побила все мировые рекорды по удою молока. Ежедневно она даёт 50 литров. Она одна может обеспечить молоком большой детский сад с двумя сотнями детей»… Школьники ахали от восторга и удивления. Учительницы смущались… Доярки рассказывали детям и учительницам, что вся колхозная ферма, состоящая из 50 коров, даёт молока меньше, чем эта одна корова: 25 коров яловых, а 25 отелившихся дают молока меньше, чем по два литра в день… Девушки–доярки распевают частушки о том, что на колхозной ферме «…больше слез, чем молока»…

После смерти Сталина новый вождь партии и правительства Н. С. Хрущёв заявил, что в сталинскую эпоху все сельское хозяйство, и растениеводство и животноводство, находилось в упадке… В частности, и по производству молока… Что касается статистических и всяких других отчётов, то в них в «период культа личности» допускались некоторые пропагандные «преувеличения». Так, например, коровы на колхозно–совхозных фермах давали ежедневно не по 50 литров молока, как указано в школьных учебниках, а в среднем несколько меньше — по три литра… И таким образом социалистические коровы за три десятилетия после коллективизации не смогли перегнать по молоку мелкобуржуазную единоличную козу — как дореволюционную, так и современную…

Исходя из своей чудотворной идеи — «Главное в политике это дать правильный лозунг», — новый глава правительства провозгласил великолепный лозунг: «В ближайшие годы догнать и перегнать Америку по производству молока, масла и мяса на душу населения!..»

Лозунг был превращён в директиву партии и правительства для всего народа. И не только для народа, но и для скота. В докладах и печати эта директива формулировалась так: «Каждая колхозносовхозная корова к концу семилетки должна повысить удои в два раза и дать такое–то количество молока!..»

Этот лозунг, провозглашённый новым вождём советского государства, так вдохновил социалистических коров, что они выполнили семилетний план… за два года… И советское правительство в официальных отчётах провозгласило, что оно «по молоку» ещё накануне семилетки, во время её обсуждения, «догнало», а в первый год семилетки уже «перегнало» Америку…

По общему производству молока СССР догнал США ещё в 1958 году, — сказано в сборнике Центрального Статистического Управления. — В 1959 году молока в СССР было произведено 62 миллиона тонн, а в США, по их официальной оценке, — около 57 миллионов тонн». (Подчёркнуто в сборнике. Т. Ч.)

Если бы эти сведения были правильны, тогда на каждого жителя СССР приходилось бы около 300 килограммов (литров) молока в год, или около одного килограмма в день. Этого было бы вполне достаточно для снабжения поголовно всего населения и молоком и маслом.