Деревня на Голгофе: Летопись коммунистической эпохи: От 1917 до 1967 г.

Такое резкое уменьшение числа коров у крестьян, по сравнению с дореволюционным периодом, объясняется чаще всего тем, что колхозники не имеют достаточно кормов для коровы. Председатели колхозов иногда совсем не выделяют пастбищ для их коров или выделяют пастбища очень скудные и за дорогую цену. Что касается сена, то в колхозах полагается выделять косцам не больше 10 процентов накошенного ими сена. Это очень мало для коровы. Но и такое правило редко выполняется, и коровы колхозников чаще остаются совсем без сена и без яровой соломы. Половина колхозников не может содержать корову и остаётся без молока: для покупки этого дорогого продукта у людей нет средств.

А другая половина крестьянских семейств, которая коров имеет, потребляет молоко, но недостаточно.

Коровы колхозников снизили удои, по сравнению с дореволюционной деревней, потому, что кормов теперь не хватает: пастбища скудные; сена мало или совсем нет; нет ни яровой соломы, ни картофаля; нередко крестьяне зимой кормят своих коров скошенным жнивьём или ветками, нарезанными в лесу. Колхозницы говорят об этом иронически: «Коровы кормят нас молоком, а мы их — хворостом»…

Из низких удоев колхозники должны ещё сдавать много молока правительству. В сталинский период колхозники сдавали государству 200 литров молока ежегодно с каждой коровы в качестве «молокопоставок», «молоконалога» — А в послесталинский период, когда «поставки» и «налоги» с личного хозяйства колхозников были формально отменены, фактически «молоконалог» был увеличен в не сколько раз, только под другой вывеской. Правительство через колхозную администрацию обязало колхозников, имеющих коров, выплачивать государству, в качестве «аренды за пастбище», ежегодно 60 рублей деньгами, или, предпочтительно, уплачивать натурой: ежегодно сдавать государству, через колхозы, по низким «закупочным ценам» (8 копеек за литр) 750 литров молока.

А из оставшегося молка колхозники вынуждены ещё часть продать, чтобы приобрести себе самые необходимые продукты, начиная с хлеба и соли, и промышленные товары — от одежды до керосина.

Из–за этих причин даже колхозники, имеющие коров, не могут потреблять молока в достаточной мере.

Сельская интеллигенция тоже бедствует из–за недостатка молока.

— «Кто из учителей не имеет коровы, у того дети остаются без молока», — говорит сельский учитель Омской области.

— «В нашем посёлке… молока… не купишь, хотя здесь животноводческий край», — рассказывает другая деревенская учительница из той же области.

В письме от 5 апреля 1960 года жительница казацкой станицы на Кубани пишет своему брату–эмигранту: «…Мы от Рождества и крынки молока не видали… Нам, рабочим и служащим, проживающим в станицах и сёлах, негде достать молока»…

Молока в колхозной деревне невозможно купить даже в животноводческих областях Сибири и Кубани, самых богатых областях России. Его не могут достать местные учителя для своих детей…

Почему же в России, где прежде текли «молочные реки», теперь молоко стало таким редкостным и дорогим продуктом?

Коров в совхозах и на колхозных фермах теперь много. На 1 января 1966 года их в СССР было 40,1 миллиона. Из них в социалистическом секторе — в колхозах и совхозах — 23,5 миллиона коров (59 процентов) и в частном секторе — у колхозников, рабочих и служащих — 16,6 миллиона (41 процент).

Но удои молока на колхозных и совхозных фермах очень низки: по официальным сведениям — от 1157 до 2006 килограммов (литров) молока в год, или от 3 до 5,5 литров в день. Эти удои на социалистических фермах в два–три раза ниже, чем они были в частных крестьянских хозяйствах дореволюционной деревни.

Катастрофическое снижение удоев молока на социалистических фермах вызвано такими причинами: недостатком кормов, обусловленным понижением урожайности полей, ухудшением лугов, порчей и хищением кормов; яловостью коров, за которыми не следят; наличием в стаде старых коров, которых не выбраковывают в пропагандных целях (чтобы их больше числилось в стадах).

В целях получения максимального дохода правительство забирает все молоко колхозных и совхозных ферм для выработки масла и для продажи в городах по высокой цене, а для колхозников, совхозных рабочих и специалистов ничего не оставляет.

Но при такой нужде в молоке, советское правительство в статистических отчётах бахвалится тем, что оно за послесталинский период будто бы добилось повышения удоя молока на социалистических фермах от трёх до пяти–шести литров в день от каждой коровы и «перегнало по молоку» Америку…

Такого «пропагандно–статистического благополучия» правительство добилось и добивается хитроумными комбинациями, статистической фальсификацией.

В сталинский период правительство забирало с колхозных ферм только то молоко, какое там было. А хрущёвское правительство обязало председателей колхозов, даже в том случае, если на фермах молока нет или мало, — выполнять государственные планы «молоко-закупок» не молоком, а деньгами, но оформлять это как сдачу молока…