Дерево с глубокими корнями: корейская литература

В состав китайского иероглифа со значением «море» входит элемент со значением «мать», а во французском языке слово «море» звучит точно так же, как и слово «мать». Поэтому появилось даже такое выражение: во Франции море находится в матери, а в Китае мать находится в море.

Море широкое и глубокое. Безграничная любовь и неустанная забота матери подобна морю. Море — это исток жизни, это вода в материнской утробе, где зародился человек, поэтому можно сказать, что мать для любого из нас — это море, давшее нам жизнь.

Однако, по сравнению с этими общими рассуждениями, для меня связь между матерью и морем более осязаемая и конкретная. Море для меня — это одновременно нечто живое и мертвое. Оно наполнено жизненной силой больше, чем какое-либо существо: какое животное может так мощно дышать, так неумолкаемо грохотать и так без устали бушевать? Какие растения могут, как море, в любое время года переливаться сине-зеленым цветом и простираться до самого горизонта? Да, море — это нечто живое, но мы не можем до него дотронуться: нельзя алмазные брызги сорвать как распустившийся цветок, или гребень волны ухватить как гриву скачущего коня, — все потому, что, к великому сожалению, море бестелесно. Тогда, значит, море — это душа, которая существует, но ты ее не ощущаешь, это что-то живое, но и мертвое, полное, но и пустое. В этом и есть парадокс моря.

Ушедшая в мир иной мать, которая для меня всегда остается живой и самой близкой. Мать, к которой я спешу, чтобы с ней первой поделиться своей радостью или, когда мне больно и обидно, услышать слова утешения. И все-таки она, как море: она у меня есть, и в то же время ее нет рядом со мной. Поэтому и сегодня я стою у моря в надежде разрешить эту загадку.

Ким Юнсик

Грезы о Неве^[83]. Петербургские прогулки с Раскольниковым

Перевод Инны Цой

1. Почему я хочу увидеть Неву

Так ли хороша Нева, как о ней говорят? Вот бы увидеть ее воочию. Нужно поехать и посмотреть на нее. Взойти на К[окушкин] мост и взглянуть на реку в лучах заходящего солнца. Эта мечта долгое время не отпускала меня. Почему? Ответ очевиден. Потому что в том месте, где я нахожусь, Невы нет. Здесь течет река Хан. Точно так же, как в Париже — Сена, а в Лондоне — Темза.

Проходя чрез мост, он тихо и спокойно смотрел на Неву, на яркий закат яркого, красного солнца. Несмотря на слабость свою, он даже не ощущал в себе усталости. Точно нарыв на сердце его, нарывавший весь месяц, вдруг прорвался. Свобода, свобода! Он свободен теперь от этих чар, от колдовства, обаяния, от наваждения!^[84]