Дереза. Любовь зла (СИ)

- Вставай. Самое время!

- А как он проснется? - тот сел на кровати и достал большой нож. - Здоровенный, зараза.

- Не проснется. - сказал хозяин. - Я ему в взвар сонного зелья плеснул. Видел его кошель? То-то же! И все золотые. Мы его быстренько того. и до первых петухов притопим в болоте - никто не найдет. Да и искать не станут. Пришлый.

- Так-то оно так.

- Хутор тебе прикупим, будешь сам хозяином.

Не обуваясь, чтобы лишний раз не шуметь, он пошел за отцом в общую комнату, где на широкой лавке у двери постелили гостю. Никодим уже стоял у изголовья с подушкой наготове, чтобы случайный вскрик не разбудил спящей семьи, нечего им об этом ведать. Оставалось только получше примериться и воткнуть нож аккурат в сердце спящего.

Но гость открыл глаза.

И остановило мужиков вовсе не это. Глаза у того были не человеческие - ярко горели они в темноте расплавленным золотом, тонкой черной пропастью вытянулся узкий зрачок.

Первым тишину нарушил звук ломающегося ножа, который сын хозяина все же успел опустить на грудь спящего гостя.

- Не губи... - успел вскрикнуть Никодим за мгновение до того, как рухнул на пол со сломанной шеей.

В темноте заголосили бабы, а мужик, что так и сжимал в ладони рукоять сломанного ножа, вдруг очнулся, попытался бежать. Дане тут -то было!

Комната вспыхнула ярким светом, языки пламени поднялись разом прямо из дощатого пола, лизали стол, все еще накрытый скатертью, ползли вверх по бревенчатым стенам.

- Молчать! - рявкнул дракон, сжимая горло душегуба одной рукой, но до конца не душа. -Так вы привечаете случайных путников? Прирезать во сне и в болото?

Из-за занавески показалась заспанная козья морда.

- Божечки, Бальд! - закричала она. - Да ты же придушишь его! Они, конечно, скоты редкостные. И почему тут все пылает?

- А слышала ль ты присказку, что на воре шапка горит? Так тут сплошное ворье видать собралось. - он смотрел стремительно седеющему мужчине прямо в глаза, и казалось не просто смотрел, а душу перетряхивал, перебирал и ворошил прошлое. - Уходим отсюда.

Он скинул на пол безжизненное тело и отпер дверь.

- Погоди! - Ульяна метнулась назад в закуток. - Тут бабка.

Она потянула одеяло, силясь разбудить старуху, но тщетно. Та не дышала.

Боги странно ткут нити судьбы, вплетают их в полотно жизни, по которому находят путь уставшие души, направляясь в Небесные чертоги.

В предрассветных сумерках дорога была едва различима, но Бальд шел по ней уверенно, а Ульяна старалась не отставать. Ветер все еще доносил до них запах дыма.

- Зачем ты так? - наконец не выдержала она. - Людишки они подлые, но чтоб насмерть.

- Душегубы они. - тихо ответил дракон. - Я не первый путник, заночевавший в их избе. Вот только тех, других, старик с сыном выслеживали потом, на утро, уже подальше от дома, грабили и убивали. А на меня днем напасть побоялись, решили по -тихому прирезать ночью.

Уля замолчала. Совсем невесело выходило.

- Вот поэтому я никогда не ем людей. Брезгую . - закончил разговор мужчина.

Первый луч солнца прорезал туманную взвесь, что выползала из леса, предвещая начало погожего дня.

Пейзаж начинал меняться. Вместо стройных сосен вдоль дороги все чаще попадались ели, или просто заросли ивняка, встречались поймы стоячей воды, щедро поросшие по краям камышом и осокой, все чаще дорогу пересекали ручьи, через которые были переброшены старые бревенчатые мостки, а в одном месте дорога вовсе скрылась под стоячей водой, и угадывалась лишь благодаря бревенчатому настилу, по которому и пришлось протопать нашим путникам метров двести.

- Обратно сразу полетим. - предложила Ульяна, разглядывая позеленевшие от ряски ноги.

- Обязательно. - согласился дракон, обтирая о пень комья грязи, налипшие на сапог.

К описанному месту они добрались, когда солнце давно перевалило за полдень. Было странно видеть, как из заболоченной почвы тянет к небу ветви вековой дуб. Не растут дубы в подобных местах... худых, зачарованных... А этот исполин, видимо, вырос здесь в былые времена, когда и топей-то не было. Это уж после поднялись грунтовые воды, дубрава сменилась ельником да кривыми березами. Но дуб стоял, не спешил уступать стихии, тянул к небу голые ветви, коих с каждым годом становилось все больше, все меньше и меньше зеленел по весне, но не спешил сдаваться.

И камень был. Аккурат, как описывали хуторяне.Огроменный, заросший зеленым мхом, но с одной стороны четко виден был путникам серый шершавый бок с вязью древних рун.

Бальд наклонился к камню, провел кончиками пальцев по выбитым словам, ободрал мох с краю.

- Древнее место. Сильное. и не хорошее.

- Что хорошего может в болоте-то быть?

- Очень давно, наверно более тысячи лет назад, здесь было капище богини Изгиль. Тогда ее еще почитали как богиню, хотя она и считалась одной из самых слабых богов, находящейся на простой службе. Вот только капищ ей никогда не возводили, тем более

- из горюн-камня. Люди чтили ее иначе - просто оставляли в самую длинную ночь в году подношение на опушке чащобы или около топи. Ты точно хочешь пойти одна?