Дергачевские чтения – 2014. Русская литература: типы художественного сознания и диалог культурно-национальных традиций

Находясь в застенках, Петр вспоминает о своей любимой: встреча с ней на фоне весенней природы описана в трогательно-романтическом духе. Изложение событий идет от разных лиц – вероятно, И. Дергачев сознательно экспериментирует, пробуя перо в различных стилях повествования. С лирических и гневно-иронических раздумий героя автор переключается на описание ужасающего быта Чёрмозских мастеровых, изложенное от лица лекаря немецкого происхождения – персонажа, которому не были чужды юношеские романтические мечтания о свободе духа, человека начитанного в умозрительной немецкой философии. И. Дергачеву удается точно и тонко изобразить и особенности немецкого акцента, и специфику немецкого мышления в целом – жалость, сентиментальность и горечь разочарования от невозможности изменений к лучшему. Это достаточно убедительно воспроизводится в письме лекаря неведомому предшественнику в Петербург, на Васильевский остров.

Живая образная картина с обращением к народному просторечию создана в сцене посещения Петром и его сотоварищем мастерового Шишкина. Рассказ о драматически сложившейся судьбе крепостного, чью любовь разрушили, растоптали чувства, которого продали, как вещь, другому хозяину, выполнен во вполне традиционном для русской литературы ключе, однако со своими тонкими деталями, проявившимися, например, в описании алкогольного опьянения героя, его неуемного темперамента, специфически уральского говора, гордости за собственный труд и необузданного пьянства как реакции на навязанный образ жизни. Придуман И. А. Дергачевым и нестандартный сюжетный ход: Шишкин, простой крепостной, которому поручали переписывать господские документы, оказывается, хранил переписанные им тексты воззвания К. Рылеева и его стихи, а затем передал их местной молодежи. Таким образом, в сюжете повести нашла буквальную реализацию мысль о передаче через рукописный текст высоких идей движения декабристов тем самым крепостным крестьянам, ради освобождения которых и было осуществлено восстание 1825 г.

Столь же оригинально автор рисует события самого декабристского восстания. Оно изображается по воспоминаниям крепостного, случайно оказавшегося недалеко от Сенатской площади и видевшего все происходящее в кругу таких же, как он, людей из народной среды.

Часть событий произведения происходит с участием Ивана Екимовича Лазарева, который ходит просителем к А. Х. Бенкендорфу, шефу жандармов, после ареста своих крепостных (гл. 14). Автор передает ощущения больного, усталого Лазарева, его смущение и даже полное подчинение государственной машине устрашения, олицетворяемой Бенкендорфом. Разговор двух персонажей основан на реальных выводах следственной комиссии и резолюции Николая I.

Состояние рукописи позволяет сделать вывод, что она прошла редакторскую читку – в ней присутствуют следы редакторской работы, сравнительно незначительные, касающиеся отдельных слов, требующих уточнения. И эта доработка требовала бы небольшого времени. Учитывая перечисленные художественные достоинства обнаруженных фрагментов произведения: разнообразие используемых поэтических приемов; точность художественной детали; мастерски прописанные диалоги, где присутствуют разнообразные стили устной речи (молодежной, чиновничьей, мастеровых); тонкую передачу психологических состояний, переживаний героев, отражающихся в образах природы; а также достойные пера зрелого мастера зарисовки уральской зимы, воссозданные образы дороги, ямщицкого быта, взаимоотношения главного героя Петра Поносова с жандармами, – можно сделать вывод, что при осуществлении автором всех планов этот текст мог бы вырасти в добротный исторический роман, нашедший своего читателя, особенно в юношеской среде.