Деривация.

— Снайперское движение в СССР зародилось в тридцатых годах, буквально перед войной. В то время в нашей стране существовала система ГТО, которая помимо прочего включала в себя и стрельбу из винтовки. Тому, кто показывал лучший результат, выдавался специальный знак «Ворошиловский стрелок». В то время была всеобщая система допризывной подготовки, и худо-бедно, но практически вся молодежь страны прошла через такое обучение. Сейчас ничего подобного у нас в России нет, и не предвидится, даже с учетом новоявленного комплекса ГТО, который является лишь жалким подобием былого формата и не имеет прежней массовости. Тогда же, перед войной, на вооружении Красной Армии появились винтовки с оптическими прицелами, которые позволяли вести точную стрельбу на дальностях порядка одного километра. Винтовки Мосина с ручной перезарядкой предназначались для точного одиночного выстрела, а самозарядные винтовки СВТ-40 и АВС-36 использовались для прицельного накрытия одиночных или групповых целей высоким темпом стрельбы. Значение снайпера на поле боя было ярко продемонстрировано нам во время войны с Финляндией, когда финские «кукушки» могли безнаказанно уничтожать целые подразделения. Наиболее успешным был Симо Хяюхя. За три месяца своего пребывания на фронте, он убил порядка пятисот наших бойцов и командиров. Кстати, стрелял он без оптического прицела. Остановил его работу русский снайпер, имя которого история не сохранила — точным выстрелом он снёс финну половину лица, и хоть и не убил, но навсегда вывел его из строя. Когда началась Великая Отечественная война, опыт применения снайперов был тщательно изучен и проанализирован — и тогда же были сделаны соответствующие выводы, вылившиеся в целый ряд организационных решений и методических рекомендаций. На уровне стрелковых полков и дивизий снайперов стали сводить в отделения и взвода, давая, таким образом, им хорошую возможность не только делиться опытом, но и организовать лучший полевой быт, нежели тот, который был у обычных солдат. Наиболее же квалифицированных снайперов, еще в период битвы за Сталинград, в армиях стали сводить в отдельные истребительные отряды, задачи которым ставил непосредственно штаб армии. Такие снайперские пары в основном вели контрснайперскую работу на участках фронта, где отмечалась повышенная работа немецких снайперов.

— Товарищ командир, — с места встал матрос Сидоренко. — Разрешите вопрос?

— Задавай.

— А почему именно парами? Одному же легче спрятаться.

— Вопрос справедливый и своевременный. Отвечаю: требование действовать вдвоём, было наработано практикой, неоправданно пролитой кровью и длительными размышлениями наиболее толковых снайперов в холодных землянках во время ночных затиший. Кстати, именно в развалинах Сталинграда, фактически зародилась отечественная снайперская школа — основа которой как раз и состояла в действиях парой. В таком случае один из снайперов выступал в роли наблюдателя и в дополнение прикрывал тылы, а второй действовал в качестве снайпера-истребителя, который занимался непосредственно уничтожением живой силы врага. У снайпера-наблюдателя помимо винтовки могли быть с собой бинокль, стереотруба, перископ разведчика, а так же, в качестве оружия ближнего боя, автомат ППШ или ППС. После войны на какое-то время в организационном смысле это требование — действовать парой — было забыто, но сейчас всё вернулось на круги своя. Ответил достаточно?

— Так точно, — кивнул Сидоренко.