Дерлямбовый путь Аристарха Майозубова

— Так и правильно, пусть Родине послужат, нефиг болтаться просто так.

— Ну и хорошо раз ты уж так решил, а сейчас пусть немного поболтаются, пока есть возможность, да и мне нужно доброе дело сделать, пока ещё тут…

— Что-то разговор у нас мрачнеет, наверное, всё-таки надо быстрее выпить, поэт.

— Тут ты прав, только я пить не буду совсем, — утвердительно кивнул Аристарх и боковым зрением заметил невесть откуда материализовавшегося Бориску. Тот был почему-то весьма обижен, отчего понимающий некоторые тонкости гений словесности, уловив эмоциональные противоречия привидения, достал бутылку водки наполнил стакан и поставил рядом с собой на лавку.

Близнецы и юные поклонницы «Олд-фитоняша» моментально нашли что-то общее и по этой причине тут же растворились в набирающем интимных ноток вечере, а жаждущий алкоголя папашка наконец-то сделал первый обжигающий горло глоток. Он даже хотел сказать тост, чтобы поблагодарить Аристарха за щедрость к отпрыскам, но к своему удивлению, увидел, как стакан, который Майозубов минуту назад наполнил водкой, взлетел в воздух и вылил содержимое в пустоту.

— Поэт, вот это, что за хрень…

— Миша — это моя реальность…

— Летающий стакан?

— Всё куда сложнее, дело не в стакане, а в том, кто из него пьёт…

— Так, вроде, тут пью только я и, похоже, меня уже сильно цепляет.

— Ошибочка, Миша, пьёт ещё и Бориска.

— А кто он такой есть? — чуть оторопел, удивлённый Миша.

— Пей, возможно, ещё увидишь, а если увидишь, то поймёшь, чем я живу.

— Ладно, пёс с ним, с твоим Бориской, какой никакой, но, таки, собутыльник. Давай, поэт, выпью за тебя, в конце концов, именно ты стал главным поводом встретиться, — провозгласил тост, плюнувший на здоровый образ жизни фитнес-инструктор и, видимо, от избытка чувств влил в себя сразу треть содержимого бутылки. На самом деле, Миша практично смотрел на вещи и поэтому, оперевшись на привычное здравомыслие, посчитал, что летающий стакан — просто какой-то фокус.

— А «Олд-фитоняш» не дурак выпить, вот к кому мне надо приходить Бахуса славить, настоящий мужик, понимаешь, — самодовольно произнёс Бориска.

— Да ты, дай тебе волю, всю страну споишь…

— Конечно, споишь вас тут, можно подумать — это Литва…

— А что Литва нас обогнала в этом рейтинге? — неожиданно вмешался в разговор заинтересованный Миша.

— Литва официальный чемпион по литрболу. Погоди, ты что его слышишь? — удивился Аристарх.

— Да я и сам поражаюсь, а если, например, сильно глаза напрячь, то даже какой-то мутный силуэт вижу.

— Ну тогда, минут через десять, будешь лицезреть его во всей полноте.

— Может, лучше не надо, а то я тогда пить брошу, так заново и не начав, — задумчиво пробормотал озадаченный Миша.

— С Бориской не бросишь, он в этом деле большой профи, правда всем напиткам предпочитает холодную водку.

— Водка — это патриотично, но я люблю коньяк, — поднял верх указательный перст «Олд-фитоняш» и торопливо сделал ещё один столь же большой глоток. До него наконец-то стало что-то доходить о крайней необычности всего происходящего.

— Раньше говорили, что коньяк клопами пахнет, правда тогда армянский коньяк пили не все, а в основном избалованная партийная номенклатура, — деловито вмешалось в разговор привидение.

— Так, Аристарх, честно признавайся, разве со стаканом — это не розыгрыш? То, что я слышу и начинаю видеть и правда реально? — повторно напрягся Миша.

— А с чего ты взял, что я тебя разыгрываю?

— Ну мало ли, сейчас столько разных гаджетов напридумывали, — почему-то начал оправдываться «Олд-фитоняш» и нервными глотками допил принесённую им бутылку.

— К сожалению — это моя данность и можно сказать давно, хотя после первой нашей встречи в двухтысячном для меня прошло не более десяти дней.

— То что ты сказал, звучит, как бред, ты не издеваешься?

— С чего мне издеваться?

— Точно не шутишь? — снова спросил сильно охмелевший Миша, схватив огромной пятернёй стакан, в который Майозубов щедро наливал водку, но стакан даже не сдвинулся, будто бы его припаяли к лавке.

— Бориска не отдаст тебе свою водку, она для него, как плюшки для Карлсона — смысл существования, — рассмеялся недоверию гений.

— Твою ж мать! — выругался бывший мент и забыв обещание оставить подаренный коньяк, чтобы помянуть поэта, на автомате откупорил бутылку.

— Не могу понять, почему мне все, кроме тебя, удивляются, — издевательски заявил Бориска.

— А потому, едкая инфернальная сущность, что я изначально думал, что ты обычный глюк и следствие подвижной психики художника слова.

— Значит, поэт и сумасшедший — одно и тоже?

— В настоящее время, получается, что всё именно так, ведь поэзия — самое бессмысленное, что только можно представить и лишь полные идиоты пишут стихи.

— Отлично ты себя определил, Аристарх, можно я так и буду тебя звать — идиот?

— Да зови, как хочешь, мне сейчас — совершенно фиолетово.

— Так это же Борис Ельцин, — растягивая слова и делая круглыми глаза, промычал Миша.

— Да просто аллилуйя, какой догадливый, — тут же оживился Бориска.

— То есть, ты мне не кажешься и это не от коньяка?