Дерлямбовый путь Аристарха Майозубова

Нейтрализовав врага, поэт направился к сидящим на диване пленницам. Те, ничего не понимая, смотрели то на Аристарха, то на монитор компьютера. Их, конечно же, сильно интересовало происходящее в собственной квартире, однако, и действие на экране казалось не менее значимым, так как у обеих женщин не возникало никаких сомнений, что транслируемая на экране аристократичного вида особа — близкая родственница. Майозубов избавил пленниц от пут, а те, получив свободу, стали моментально срывать скотч плотно заклеивающий рот, после чего снова уставились на компьютер, но, как ни странно, так и не произнесли ни единого слова.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Аристарх Эвелину.

— Всё нормально, только чуть устала, — негромко ответила та.

— Ты на самом деле беременна?

— Думаю, что да, меня немного мутило вчера и я на всякий случай купила тест, похоже результат ты видел.

— Значит, я стану отцом?

— Вне всяких сомнений…

— Такого со мной ещё не разу не приключалось, — улыбнулся ответу Аристарх и только после этого заметил, как внимательно на него смотрят мама Эвелины и изысканная леди с экрана. После его прямого вопроса к Эвелине про беременность они обе мгновенно отреагировали, хотя и по-разному. Та, что на экране, еле заметно улыбнулась, а находящаяся в комнате, вздохнула, провела ладонью по лицу и устало представилась: «Меня зовут Светлана Николаевна».

— Аристарх Майозубов, — чуть высокопарно ответствовал поэт и полез в карман, так как там противно зажужжал виброзвонок смартфона.

— Мы подъехали, где ты? — раздался настойчивый голос Миши.

— Я в квартире Эвелины, можете спокойно заходить, похитители нейтрализованы.

— Какой ты шустрый, — задумчиво ответил Миша, тут же закончив разговор. В комнате образовалась тишина, а ещё через секунду на экране монитора промелькнул какой-то мужчина, после чего интернет-трансляция с Америкой мгновенно прервалась.

Когда в квартиру вошли представители спецслужб и медики, Аристарх понял, что растерял все силы, напряжение, которое им владело последние сорок минут, дало о себе знать и он, оперевшись спиной на стену, медленно съехал на пол. Вокруг суетливо ходили люди, иногда задавали какие-то вопросы, но Майозубов почти не реагировал и смотрел на это, как на некое кино, которое не имеет к нему никакого отношения. Надо отдать должное тем, кто был вокруг, его никто особо не трогал, все занимались своими делами, будто бы понимая, что сейчас самое главное — переживаемый гением вселенский покой.

Поэту показалось, что пока он сидел на полу, пролетела целая вечность, однако, если верить стрелкам часов, прошло не более пятнадцати минут. А потом к нему приблизился улыбающийся Миша и аккуратно спросил: «Ты отдашь пистолет или, всё-таки, хочешь его затрофеить»?

— Зачем он мне, я же поэт, — вновь поймав связь с реальностью, ответил Аристарх и протянул оружие стоящему рядом оперативнику, который аккуратно положил его в полиэтиленовый пакет.

— Легко же ты с ним расстался, я бы ни за что бы не отдал такую прикольную «пушку», — рассмеялся Миша.

— Думаешь, следует забрать обратно?

— Поздно, эти ребята обратно ничего не отдадут.

— Засада…

— Да, поэт, сто процентов! Ты, давай, соберись, а, вообще, я от тебя в шоке, ты просто молодец…

— Да брось, Миша, какой молодец, я от страха чуть не обделался, особенно, когда в людей стрелял.

— Такое у всех… Или ты думаешь, что никому не страшно? Тут так, ты либо идёшь вперёд, либо ныкаешься по норам… Либо герой, либо трус, впрочем, тебе сегодня ещё и сильно повезло, они, всё-таки, профи…

— Думаю, что ты прав… Как там Эвелина?

— С ней всё в порядке, ей вкололи что-то успокоительное и, похоже, она уже спит.

— А Светлана Николаевна тоже спит?

— Какой спит! Ходит и охает, что ты ей дырок в стенах и ламинате настрелял…

— Пусть успокоится, отремонтирую ей всё…

— Да это просто шок у неё, от происходящего — нервы… Ты тут не скучай, к тебе, может, ещё с вопросами подойдут, а потом я тебя домой отвезу.

— Ладно, Миша, что тянуть, я готов, пусть задают свои вопросы, — уверенно ответил Аристарх, с облегчением отметив, что в квартире стало значительно тише, так как почти все уже разошлись. Силы потихонечку возвращались и вместе с ними не убиваемый оптимизм, отчего родились стихи:

Когда ты усталый вернулся домой,

С войны или, может, с работы,

Поют соловьи, нежен вечера крой,

Становятся пылью заботы.

Прекрасна судьба, если жизнь даёт шанс,

Покой и любимая рядом.

Луна, звёзды, страсти, мечты — ренессанс

И мысль переносится взглядом…

Аристарх немного подождал тех, кто по мнению Миши, должен задавать вопросы, а потом вдруг понял, что про него, скорее всего, просто забыли, ну или решили поговорить не сегодня. Он встал с пола, подошёл к закрытой комнате Эвелины и в нерешительности застыл перед дверью, ему показалось, что сегодня её лучше не трогать — день уж очень тяжёлый, а для неё, наверное, в особенности. Майозубов вздохнул и направился на кухню, где увидел Светлану Николаевну, та сидела на стуле и пила чай, её взгляд был усталым и немного отстранённым.

— Я пойду? — обратился к ней поэт.