Derniеre danse des coeurs d amour (СИ)

— Мистер Голдстейн, мисс Аббот, ваша башня в северном крыле замка, возле портрета пьянствующих монахов. Мисс Грейнджер, вы с мистером Уизли расположитесь в башне Гриффиндора, но чуть выше. Мисс Паркинсон, мистер Макмиллан, — МакГонагалл чуть смягчилась, глядя на полуживого Эрни и полыхающую бессильной яростью Пэнси, — Ваша башня рядом с Северной. Там она одна. Мисс Уайлд, мистер Малфой, вы расположитесь в Восточном крыле замка, башня рядом с Больничным крылом. Ваши вещи сейчас будут доставлены в ваши комнаты. Теперь о паролях: их не будет. Сейчас вы подойдете и одновременно положите руки на двери и один произнесет заклятие Мементус[1]. Кроме вас никто не сможет пройти в башню. И вы никого не сможете провести с собой, — сурово добавила профессор, сверкнув темно-зелеными глазами из-за стекол очков. — Можете идти.

Студенты вразнобой попрощались с МакГонагалл, покидая ее кабинет. Драко и Флоренс устало переглянулись, успев забыть о стычке, и направились в Восточное крыло. Паркинсон проводила их ревностным взглядом, а Уизли — подозрительным, сощурив круглые голубые глаза. Грейнджер потянула его за рукав мантии, и гриффиндорцы поплелись к своей башне, благо, она была недалеко. МакМиллан поспешил ретироваться, дабы избежать плюющей ядом Пэнси, а Голдстейн, пригладив свои вихры, галантно предложил порозовевшей Ханне Аббот локоть. Все разошлись в полной тишине. В опустевшем коридоре было слышно тихое потрескивание пламени в факелах, сопение заснувших портретов и шум начавшегося ливня. Где-то в глубине замка мяукнула миссис Норрис, а затем раздалось старческое кряхтение Филча, жалующегося своей киске на боли в спине. А дождь только усиливался, тяжелые капли гулко барабанили по крыше и оконным стеклам. Весь Хогвартс погрузился в глубокий сон. Комментарий к Chapter II [1] Некоторые заклинания выдуманы автором на основе латинских слов

====== Chapter III ======

Древние Руны Флоренс никогда не понимала и не любила, но пришлось записаться на эти курсы, чтобы был полный список предметов. И вот сейчас она, сидя на третьей парте вместе с Грейнджер, решила восполнить недостаток сна и вздремнуть на увесистом фолианте. Благо, профессор Бабблинг не слишком обращала внимание на нерадивых студентов, позволяя им сидеть тихо и спокойно посапывать. Ну, а Грейнджер с невероятной скоростью конспектировала лекцию Бабблинг аккуратным ровным почерком, бешено вращая глазами в сторону соседки по парте, уютно устроившейся на «Переводе редчайших рун» и прикрывшей глаза.

— Косоглазие, Грейнджер, — Гермиона слегка подпрыгнула на месте от неожиданно раздавшегося голоса Уайлд.

— О чем ты? — прошипела гриффиндорка, гордо встряхнув пышной спутанной гривой темно-каштановых волос.

 — Если ты продолжишь так смотреть, то непременно заработаешь косоглазие. И не шипи как змея, а то становишься похожа на Паркинсон.

Гермиона задохнулась от возмущения, приоткрыв рот. Ее щеки покрылись слабым румянцем, и девушка обиженно отвернулась. Флоренс усмехнулась, подкладывая под подбородок еще и словарь.

 — Почему ты так брезгливо относишься ко мне? Ты ведь такая же, как и я! Если тебя защищает твой скользкий дружок Малфой, то…

— Грейнджер, учись разделять брезгливость и безразличие, — тон когтевранки из расслабленного и полунасмешливого быстро стал холодным и жестким, и бледное лицо Флоренс словно заострилось. — Да, я грязнокровка, но я никого не принуждаю к дружбе с собой. И я не нуждаюсь ни в чьей защите. Запомни это.