Держать оборону

И каков результат той спешки. Госдума в глазах СМИ и общества предстала собранием малопрофессиональных и коррумпированных личностей. Вышедших на свободу рецидивистов и след простыл. «Помахал ручкой» из-за границы Думе и Кремлю опальный олигарх Гусинский.

Не исключено, что и в нынешней амнистии есть свой скрытый смысл – например, увода от ответственности проходимцев по делам «Оборонсервиса», «Росагролизинга», «саммита АТЭС», «ГЛОНАСС» и т. д.

Но когда Думе в это вникать – поступила команда «принять срочно».

В этом случае, на мой взгляд, неплохо было бы вспомнить ещё одну русскую пословицу: «Не мотай на ус то, что тебе вешают на уши».

По большому счёту, эта амнистия должна стать поводом для серьёзного парламентского разбирательства.

Ведь если понадобилось выпускать людей, значит, они не представляют общественной опасности.

Тогда зачем их сажали?

Зачем Госдума с подачи исполнительной власти понапринимала таких коррупционных законов, по которым можно безнаказанно посадить любого предпринимателя?

Бизнесмены, общественность, пресса регулярно сообщают о многочисленных фактах заказных дел на бизнесменов, о беззаконии в правоохранительных органах и судах, о коррупции во всех властных структурах.

Но тогда, выпуская из тюрем жертв очередных необоснованных репрессий, нужно добиваться, чтобы их место заняли коррумпированные следователи, сотрудники полиции, судьи, чиновники, из-за которых они оказались за решёткой, лишились права на нормальную жизнь, потеряли бизнес.

В общем, итоги антикоррупционной борьбы неутешительны. За период с 2008 года средний размер взятки вырос в 33 раза и составил, по самым скромным оценкам, около 300 тысяч рублей. По подсчетам независимых экспертов, ежегодный совокупный доход российских коррупционеров – около 300 млрд. долларов, что сопоставимо с годовым российским бюджетом и составляет 25 % ВВП страны. Есть и более высокие оценки. В мировом рейтинге восприятия коррупции Россия на 154-м месте из 178, в компании с Папуа-Новой Гвинеей, Камбоджей и Таджикистаном.

Борьба с коррупцией в России напоминает бесконтактное карате. Бойцы издают громкие крики, делают страшные глаза, но разящие удары останавливаются в сантиметре от противника. Может поэтому один телеведущий на TV верно заметил, что мы с коррупцией не боремся, – мы её тренируем.

Почему же у других получается намного лучше, чем у нас? Например, маленький Сингапур, который часто приводится в качестве наглядного примера эффективной борьбы с коррупцией.

Вот как об этом рассказал в интервью журналу «РБК» бывший глава Госбанка СССР и Центрального Банка России Виктор Геращенко, несколько лет работавший в этом государстве: «Так, у нас много говорят о борьбе с коррупцией. В Сингапуре благодаря политической воле лидеров и грамотному антикоррупционному законодательству сумели с ней справиться. В первую очередь были жестко регламентированы действия чиновников, упрощены бюрократические процедуры, очищена судебная система.

На судейские должности привлекли «лучших частных адвокатов», их зарплаты резко увеличили.

Кроме того, был полностью заменен личный состав полиции, а не её название, уволены и все сотрудники таможни.

Наконец, был создан независимый орган – Бюро по расследованию коррупции. Его директор подчиняется напрямую премьер-министру, и ни один министр не может вмешаться в работу бюро. Методы ведомства авторитарны: оно имеет право задерживать и обыскивать подозреваемых в коррупционных деяниях даже без решения суда, проверять банковские счета и финансовые документы подозреваемых и их родственников. И так далее. Его действительно боятся и за глаза называют «бюро по расследованию заразной жадности».