Держава Сасанидов. 224-652 годы

В 274 году Аврелиан, разобравшись с делами на западе Римской империи, вознамерился нанести удар по Сасанидам. Однако в самом начале кампании император пал от рук своих приближенных, и римская армия повернула назад. На протяжении нескольких следующих лет иранско-римские рубежи пребывали в спокойствии.

Каких-нибудь стоящих упоминания событий в царствование Бахрама не отмечено. Разве что гибель пророка Мани… Дело состояло в следующем.

Бахрам, в отличие от предыдущих шахиншахов, не подвергся внушениям Мани и расценил его учение как вредоносное. Полагают, что за этой резкой нелюбовью шаха к манихейству стояла фигура верховного священника Картира. По общепринятой версии, исходящей от антиманихейских авторов, мессию по приказу Бахрама убили, содрали с него кожу, набили мякиной и вывесили на воротах царского города Гунде-Шапура (Белапата). Бируни излагает этот же рассказ, но приводит и вторую версию, основанную на собственно манихейской традиции. Согласно манихейским источникам, все было прозаичней: шестидесятилетний Мани, находясь в темнице, отошел в мир иной своей смертью^{46}. Правда, голову ему затем отрубили и выставили перед входом в царский дворец. Ктесифонская община и манихеи по всей Сасанидской империи подверглись гонениям, многие бежали на восточные окраины державы — в Мерв и Согдиану. Там они процветали до правления Аббасидов. В 694 году манихеи проникают в Китай. В 762 либо 763 году уйгурский Бёгю-каган, контролировавший тогда Поднебесную, принимает манихейство как государственную религию.

От Бахрама I бразды правления перешли к его сыну, тоже Бахраму. Тот был поначалу царем Сакастана, а в 276 году принял шахиншахский престол и правил Сасанидской империей восемнадцать лет. Но начало его правления было, прямо скажем, нелегким.

По идее, согласно традиции, после смерти Бахрама I престол должен был перейти к старшему в роде Сасанидов, а таковым был царствовавший в Армении Нарсе. Однако по непонятным причинам на трон возвели его юного племянника Бахрама. Возможно, это объясняется происками властного Картира и его соратников^{47}. Действительно, юнцом манипулировать было проще, чем налаживать взаимоотношения с Нарсе. А с последним у Картира к тому времени отношения испортились. Как бы там ни было, «партия» верховного жреца победила^{48}.

В 282 году Бахрам II вынужден был подавлять мятеж правителя Мешана, который приходился одним из внуков Ша-nypyl. После подавления восстания шахиншах назначил царем Мешана некоего Атурфарнбага, который, как мы увидим далее, будет одним из основных противников Нарсе. Однако на этом бунтовщики не успокоились. В 287 году в Хорасане, видимо при поддержке кушан, начал мятеж Хормизд — сын только что свергнутого мещанского владыки.

Поход Кара и взятие Ктесифона

Как известно, беда не приходит одна. Так случилось и на этот раз. К внутренней сумятице добавилась угроза из Рима. Еще императоры Аврелиан и Проб планировали полномасштабный поход на Сасанидов, но, к счастью для персов, и тот, и другой, едва успев начать подготовку к этому мероприятию, гибли от рук римских солдат, недовольных их правлением. Наконец, в 282 году к власти в Риме пришел префект претория Марк Аврелий Кар. Это был уже пожилой человек, с политическим и военным опытом, уважаемый войсками^{49}. Первым делом новый император умело отразил вторгшиеся в Паннонию орды сарматов и квадов. Во время сарматской кампании, согласно историку Евтропию, «получил он известие о смуте в Персии»^{50}. Используя открывшуюся возможность, Кар заявил своей главной задачей сокрушение персов и возвращение Месопотамии. Надо признать, слово свое император сдержал. Он с сыном-соправителем Нумерианом, пройдя от Паннонии через фракийские земли и Малую Азию, вторгся в Армению и быстро занял эту страну. Персы попытались начать переговоры (или хотя бы подольше потянуть время), но у них ничего не получилось.

В 283 году Кар, спускаясь вдоль Тигра, занял Месопотамию. Римляне вторглись далеко в глубь сасанидской территории и почти не встретили отпора. Причиной такого на первый взгляд вопиющего бездействия Бахрама II была его занятость на востоке державы, где приходилось вести борьбу с восставшим родственником Хормиздом. Шахиншах просто не имел возможности воевать на два фронта. Словом, обстоятельства Кару благоприятствовали. Он был настолько уверен в конечной победе, что на монетах, чеканенных во время месопотамского похода, стал помещать титул почетный «Персидский»^{51}. И действительно, кампания сопровождалась захватом огромной добычи и завершилась взятием и опустошением оставшегося беззащитным Ктесифона. В последний раз римляне брали Ктесифон во главе с Септимием Севером еще при парфянах. Вскоре была занята еще и Селевкия. К сожалению, каких-то подробностей этих знаменательных событий до наших дней не дошло.