Читаем Державин полностью

В это время и начинает свою литературную деятельность Державин. Он выступил в печати еще в 1773 году, но первые значительные произведения создает к концу 70-х годов. (В 1779 году им написаны такие замечательные стихотворения, как «На смерть князя Мещерского», «Ключ» и др.) Творчество его определяет развитие поэзии последней четверти века.

Наряду с поэтическими успехами шел и подъем Державина по лестнице общественных успехов. Став офицером, он быстро обратил на себя внимание своими способностями, незаурядной энергией, предприимчивостью. Но вместе с тем, как сам он о себе говорит, он был «по пылкому свойству» «довольно смел и неуступчив». Поэтому служебная карьера Державина представляет собой пеструю картину взлетов и падений, острых столкновений с вельможными людьми из придворного мира и даже с самими верховными властителями: Екатериной, Павлом и Александром, — при которых служил Державин.

В 1783 году известная ода «Фелица», прославлявшая Екатерину, обратила на поэта внимание императрицы, приславшей ему табакерку с бриллиантами и 500 червонцев. Державин был назначен губернатором в Олонецкую губернию, потом переведен губернатором в Тамбов. Екатерина внимательно следила за литературой, придавала ей большое значение, пыталась воздействовать на ее развитие. Талант Державина, его возрастающая поэтическая популярность определяли стремление императрицы направить деятельность поэта в нужную ей сторону. Екатерина решила приблизить Державина «ко двору» и в 1791 году назначила его своим личным кабинет-секретарем. Расчет Екатерины не осуществился: поэт был слишком честен и прям, а придворная обстановка слишком неприглядна для того, чтобы вызвать его поэтическое вдохновение. Меньше чем через два года Державин, который «правдою своею часто наскучивал» императрице, был освобожден от должности ее секретаря и назначен сенатором. Высокие посты занимал он и при Павле, при Александре был министром юстиции. «От солдатства с лишком через 35 лет дошел до знаменитых чинов», — писал он о себе. Накапливалось богатство — к концу жизни у Державина насчитывалось 2 тысячи душ крестьян, было два дома в Петербурге, богатое имение на реке Волхов в Званке.

Честность и прямота, открытый и гордый характер, чуждый искательства и низкопоклонства, широкий, накопленный в трудные годы молодости жизненный опыт, отзывчивость к простым людям и негодование на вельмож («Державин, бич вельмож, при звуке грозной лиры их горделивые разоблачал кумиры», — сказал о нем Пушкин в «Послании цензору») — все это выделяло Державина в кругу знатных людей екатерининского времени, определяло самобытность и привлекательность его личности. Но, выделяясь как личность, Державин по своим взглядам, по всей системе своих общественных понятий и симпатий оставался костью от кости и плотью от плоти дворянского общества. Когда уже в начале XIX века встал вопрос об освобождении крестьян, Державин резко выступил в защиту крепостничества.

И в литературной жизни Державин был связан с так называемыми «архаистами» (Шишковым и др.), боровшимися с новыми идеями и формами в литературе. У него собирались участники основанной в 1811 году «Беседы любителей российского слова», объединявшей архаистов.

Таким образом, по своим взглядам Державин был представителем крепостнической дворянской знати.

Читая стихи Державина, мы должны помнить, что это стихи человека, для которого деление людей на полновластных хозяев и во всем покорных им слуг еще было вечной истиной, не подлежащей никакому сомнению. «Двор резвыми кишит рабами», «рабы служить к столу бегут», «не смеют слуги и дохнуть» — эти строки, брошенные им мимоходом, заставляют нас ощутить бесконечно чуждую эпоху, когда люди делились на рабов и господ, которые могли их продавать и делать с рабами все что угодно.

Поэтому вполне понятно, что Державин был поэтом дворянской мощи, поэтом, который славил победы, придворные празднества, монархов и полководцев.

Почему же стихи Державина сохраняют свою поэтичность для нас спустя более чем полтораста лет, почему его деятельность в целом сыграла положительную роль в развитии русской литературы, почему революционер Радищев именно Державину послал экземпляр своего «Путешествия», когда он только что вышел из печати, почему революционер Рылеев посвятил Державину свою «Думу»? Это бессмертие Державина обусловлено богатством содержания его поэзии: в ней отражены и такие стороны жизни, которые были важны для дальнейшего развития русского общества, которые были ценны для передовых его представителей.

Державин сумел уловить существенные особенности исторической обстановки, в которой ему пришлось жить, и это определило значительность содержания его творчества и богатство его формы.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное