Держи меня, Земля!

«Я живу как кукушка в часах, — усмехнулась Лера. — Не завидую птицам в лесах. Заведут — и кукую». И Лера тоже начала отсчитывать время. Ещё не зная, что оно станет её проклятием — время. Часы, минуты, секунды, что остались у них на двоих с Кириллом. И вечность, что потом медленно потечёт без него.

— Как долетели? — сухо ткнулся Артём в Лерину щёку. На людях он всегда вёл себя сдержано.

— Хорошо, — ответила Лера.

— Ужасно, — фыркнула Дарья, борясь с ручкой чемодана, которую она наконец выдвинула. — Весь полёт воняло носками, дед в соседнем ряду храпел, еда безобразная, шея болит.

Она активно покрутила головой в подтверждение своих последних слов.

— Неудобные сиденья? — удивлённо посмотрел на неё Артём.

— А в самолётах бывают удобные? — фыркнула Дашка.

— Ну, мне, например, всегда неудобно, но по другой причине, — он забрал у неё чемодан, задвинул в одно движение ручку, с которой она столько мучилась, и поднял. — У меня ноги упираются в соседнее кресло. И в проход не выставишь — там вечно то стюардессы с тележками, то другие пассажиры.

— Даш, да нам грех жаловаться, мы летели в бизнес-классе, — открыла Лера мужу дверь, выпуская его с двумя чемоданами на улицу.

— Жаловаться никогда не грех. Бизнес, не бизнес, а мне было неудобно. Интересно, а за рубеж такие же убогие самолёты летают? — спросила Дарья, уже забираясь в машину.

— Ещё хуже, — ответил ей Артём, занимая водительское сиденье своего просторного минивэна. Он купил его как раз для того, чтобы с его исполинским ростом размещаться с комфортом. Лера согласилась с выбором мужа, хотя ей категорически не понравился дизайн. — На чартерных рейсах обычно используют старенькие Боинги, ещё и напихивают дополнительные ряды сидений. Я один раз летал в Тай, проклял всё на свете.

— Он летал без меня. До меня, — уточнила Лера, зная, что Даша не отстанет со своими вопросами, и обратилась к мужу. — Как мама?

— Вроде взяла себя в руки, — тяжело вздохнул он. — Держится. Мы всё заказали, оплатили. Похороны через два дня. И она настояла на отпевании. Что-то никогда не замечал за твоей матерью особой набожности, а тут упёрлась.

— Да пусть делает что хочет, — махнула рукой Лера. — Будет потом себя корить, что нас послушала. Мне кажется, всё это и надо больше живым, чем мёртвым. Раз ей надо — пусть отпевают.

— А у тебя какие-нибудь пожелания есть?

— Артём, да какие у меня могут быть пожелания?

— Может, по кафе? А то там Анька предложила какое-то. Я, конечно, позвонил, цены узнал. Но не вижу смысла переплачивать за этот пафос, можно и подешевле для поминок найти.

— Ну, Аня у нас любит и пыль в глаза пустить, и на широкую ногу, — хмыкнула Лера. — Я посмотрю кафе сама. Там и будут-то папины друзья, сослуживцы и родственники. Им бы выпить да закусить, а не на парчовые шторы дивиться.

— Лер, — робко прошептала с заднего сиденья Дашка. — Лер, а можно я на отпевание приду? Или там только для своих?

— Это же церковь. По-моему, там все желающие могут присутствовать, — обернулась Лера. — Тебе-то зачем?

— Да пусть приходит человек, раз хочет, — вмешался Артём. — Что ты, я не знаю: «Зачем? Почему?» Я вот, наоборот, не пошёл бы, но понимаю: надо. А ей, может, нравится всё это: церкви, обряды.

— Я только на отпевание, — всё так же вкрадчиво напрашивалась Дашка.

— Приходи, Даш, приходи, раз хочешь. Я сообщу тебе время.

— А ты что, на работу завтра не выходишь?

— Нет, я взяла три дня, — смотрела Лера в окно на грязные улицы. На мусор, что лежал на жухлой траве газонов, на ямы на асфальте, что виртуозно объезжал Артём.

— Куда едем-то? — спросил он через плечо, обращаясь к Даше.

— Черт, я же забыла тебе назвать Дашкин адрес, — встрепенулась Лера.

— Так похоже на тебя, — качнул Артём головой и демонстративно съехал в карман, когда она назвала улицу. — Нам в другую сторону.

— Нет, зачем, — растерялась Лера. — Можно же было по…

— Может, ты сама сядешь за руль?

— Хорошо, хорошо, — подняла Лера руки, только чтобы с мужем не спорить. Дорога, которую он выбрал, ничем не выигрывала по сравнению с той, которую хотела предложить она. Лера точно это знала, ведь она моталась по этим улицам каждый день. Но что-то доказывать Артёму было себе дороже.

Она отвернулась в окно и с какой-то выносимой тоской вспомнила того, кто всего несколько часов назад поцеловал её в висок на прощание. Провёл большим пальцем по её щеке и вышел из машины, ни слова не сказав.

Глава 12

Три дня прошли как в лихорадочном бреду.

Лера словно завязала себя в тугой узелок и не позволяла ни о чём думать, кроме похорон. Кроме текущих дел, которые ожидаемо легли на Лерины плечи и требовали немедленного решения.

Первый день она выслушивала маты мужа, который взялся её возить. И целый день разминала ногу, которой давила на несуществующую педаль тормоза на пассажирском месте: когда Артём злился, то очень опасно водил машину. А на следующий — Лера просто вывела из нового гаража свою машину и сама села за руль. Хоть дел и не уменьшилось, по крайней мере, никто не выносил ей мозг.