Держи меня, Земля!

— Попалась, — улыбнулся Кирилл, но недолго радовался, прижался к её спине, дёрнулся и всё же застонал, завершая этот парный танец.

— Проболтался, партизан, — засмеялась Лера.

— Ты прямо прелесть какая ненасытная, — Кирилл ещё тяжело дышал, и Лера слышала, как быстро бьётся сердце в его груди, когда он развернул её к себе поцеловать.

Лера потянулась к гелю для душа наугад. Попался шампунь, и она вытрясла его из жёсткого пластикового бутылька на голову Кириллу.

— Слушай, а пойдём в бассейн? — он отплёвывался он пены, пока Лера намыливала его волосы. — Там и джакузи должна быть. Полежим в горячей водичке. Расслабим мышцы.

— А пойдём, — легко согласилась Лера.

Она хотела спросить, зачем он заказал столько роз, ведь она утром всё равно улетает, но не стала. В конце концов, она же ему не жена, пусть делает что хочет. Хотя, лёжа в щекочущих пузырьках гидромассажной ванны, она всё же вернулась к вопросу, ответ на который Кирилл так и не дал.

— Сложный был разговор с женой?

— Нет, счастье моё, совсем не сложный, — Кирилл держал Леру за руку, чтобы она не отплывала, да и вообще — просто держал. — Во-первых, к этому шло. Во-вторых, мы это уже проходили. А в-третьих, если бы ты имела возможность познакомиться с моей женой, то поняла бы, что с ней всё просто. Она не закатывает истерик, не устраивает скандалов, реагирует обычно сухо и сдержано. Да. Нет. Всё строго. Всё по существу.

— Не верю, — покачала головой Лера с чувством. Ну, ни дать, ни взять, Станиславский. — Я помню, когда разбила твой телефон, в каком ты был отчаянии. Как её успокаивали лекарствами.

— В том-то и дело, что сильные эмоции для неё так необычны, что у меня аж руки тряслись, когда она прошлый раз стала истерить.

— Сейчас не трясутся? — усмехнулась Лера и спиной плотнее прижалась к бьющей под давлением струе воды.

— Трясутся, — вытянул он вперёд одну руку. — Лер, за что ты со мной так?

Кирилл посмотрел так грустно, пряча руку под воду.

— А ты со мной, Кир? За что?

— Как? — кажется, искренне не понимал он.

— Ты, значит, свободный человек? Считай, отпросился. Официальное разрешение получил. Но я-то девушка замужняя.

— Так и я — не свободная касса, — он поцеловал тыльную сторону её ладони. — Да, мы поговорили. Да, я расставил приоритеты. Но до развода пока далеко. Потому что есть одна неразрешимая проблема.

— Она беременна? — посмотрела Лера в его глаза и замерла, ожидая ответа.

— Нет, — не отвёл Кирилл взгляда. — Но восемь законсервированных оплодотворённых яйцеклеток дают слишком большой процент вероятности, чтобы об этом не думать. И основная сложность в том, — он опустил глаза, посмотрел на разбегающиеся по горячей воде волны. — Что я не могу отказать женщине, смысл жизни которой — в материнстве. Не могу.

Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, о чём он говорит. Раньше или позже, а его Настя забеременеет, даже если он будет жить в другой галактике. И Кирилл не откажется от своего ребёнка.

«А от кого ей ещё беременеть, если не от родного мужа?» — Лера тяжело выдохнула. Восемь — это ещё минимум четыре «подсадки». Да, вариант стопроцентный, что в ближайшие несколько месяцев мечта этой девочки осуществится. И речь о разводе не зайдёт, пока она не родит. А встречаться с женатым мужчиной…

«Господи, о чём я вообще?» — ещё успела Лера подумать, когда Кирилл посадил её к себе на колени.

— Для меня это ничего не меняет, — прижал он её к себе, словно боялся, что она сбежит, и играл языком с мочкой её уха. — Я уже всё решил.

— Кир, давай всё это отложим на потом, — отстранилась Лера. Шампанское, горячая вода, пять утра по её времени. У неё не осталось сил даже на мысли. — Пошли спать.

— Не возражаю, — но Кирилл всё же оставил на губах ещё один долгий, пахнущий хлоркой и несбыточными мечтами поцелуй.

Огромный бордовый букет стоял в вазе посреди маленького номера, делая его уютным.

Под благоухание цветов они заснули. Под звуки будильника и с головной болью — проснулись.

Утро навалилось похмельем и тоской перед предстоящим расставанием.

Кирилл помогал Лере собирать чемодан.

— Вес багажа небольшой, всё влезет, — заворачивал он в её халат бутылку, которую они вчера так и не открыли. — Откроем её в Барсе. Будет символично. Заведём такую традицию.

— Какую? — заканчивала Лера макияж, краем глаза наблюдая, как ловко он раскладывает её вещи и нюхает, сволочь, её бельё.

— Будем пить шампанское, привезённое из одного города, на крыше какого-нибудь следующего.

— Значит, следующий наш город — Барселона?

— Однозначно! — Кирилл обернулся. — Есть что ещё сюда сложить?

— Да, да, косметичка, — протянула Лера и улыбнулась замеченной распечатанной пачке Дюрекса в недрах чемодана. — Контрацептивы тоже будем из города в город возить?

— Думаю, одной странной традиции нам достаточно. Но что-то мне подсказывает, что они нам пригодятся, — Кирилл захлопнул крышку. Щёлкнул кодовый замок. — Готова?

— Как пионер, — открыла Лера дверь, осматривая последний раз комнату.

И всё же вытащила из вазы букет и ту единственную розочку, что стояла в бутылке, засунула в середину и вытерла стебли полотенцем. Кирилл не возражал.