Держи на Запад!

В дверь постучали. Я было подумал, что это вернулся приказчик с костюмами, но оказалось, хозяин гостиницы прислал нам обед. Скорее всего, он сделал это не из большого уважения ко мне, а для того, чтобы не шокировать нежную психику состоятельных постояльцев появлением у табльдота русско-арканзасца в потертой куртке. Нас, впрочем, это не обидело, мы перекусили, обсуждая гипотетические деловые планы Ричарда Фицджеральда, а потом появился приказчик из магазина с небольшим отрядом подростков, помощников и носильщиков, и я начал мерить костюмы, отгородившись от остальной комнаты яркой шелковой ширмой.

Первый же костюм понравился и мне, и, что не менее важно, Дугласу. Он одобрительно кивнул, и мы с приказчиком начали обсуждение, что там надо доработать, чтобы подогнать стандартный готовый костюм по моей фигуре. Вечерний вариант не понравился ни мне, ни Дугласу, но других все равно в Канзас-сити не было, пришлось брать, что есть. Или не брать? — я было попробовал отвертеться от покупки, но Дуглас сурово велел покупать. А поскольку покупать надо было не только костюмы (то есть штаны и пиджак), но и кучу всякой фигни, включая перчатки, к концу беседы с приказчиком я чувствовал себя разоренным вчистую.

Но зато я был готов, не краснея, отправиться общаться с Фицджеральдом. Поймите меня правильно, если б игра велась на моем поле, на Пото-авеню или хотя бы в Форт-Смите, я бы такими проблемами не заморачивался, потому что меня весь город знает, и нет нужды рядиться в павлиньи перья, чтобы показать, что я чего-то стою. Здесь же приходилось жить по чужим правилам, а правила пока диктовались на Востоке. Демократичный стиль, когда миллионеру не стыдно появиться на людях в джинсах, был пока не в моде. А я и тем более миллионером пока не был.

Фицджеральд, который допускал возможность, что я явлюсь на ужин в неподобающем костюме, был приятно разочарован. Дуглас оказался прав: для нашего возможного спонсора одежда была важной деталью для характеристики человека.

Молодожены жили на втором этаже, в тупике, где оказалось возможным отделить дверью несколько комнат от общего коридора. Помимо спален и парочки гостиных в их распоряжении была еще комната, где устроили столовую, куда подавали блюда с гостиничной кухни, и другая комната, поменьше, где расположился кабинет Ричарда. В этом кабинете мы трое и посидели примерно с полчасика, пока в столовой накрывали стол. Ричард должен был пока развлечь нас разговором, но явно не находил общей темы, так что беседа направлялась в основном силами Дугласа.

Я рассказал Фицджеральду, каково быть телеграфистом на Индейской территории, потом Дуглас непринужденно вывел разговор на мою нелюбовь писать от руки, я похвастался вечной ручкой, купленной полгода назад в Новом Орлеане, но признал, что намного удобнее писать мне не стало, и тут Дуглас закинул информацию об изобретаемой мною пишущей машинке. Фицджеральд даже глазом не моргнул. Я признал, что пока еще ничего не получается, хотя клавиатура сама по себе вполне работоспособна, я ее на телеграфном аппарате испытывал.

— А что, — спросил Фицджеральд как бы между прочим, — у вас уж есть доведенные до рабочего состояния изобретения?

— Вентилятор, — сообщил я. — Это что-то вроде механического веера для жаркой погоды.

Тут в кабинет вошла Оливия, которая пришла звать нас к столу. Мою фразу она услышала и заинтересовалась: у них в Луизиане жара влажная, душная, изнуряющая, и всякие устройства, хоть немного облегчающие жизнь, Оливии были весьма интересны, так что уже за столом мне пришлось немного рассказать о вентиляторах, производимых Джонсом и Шиллером, и о том, что я привез один экземпляр для показа.

Присоединившаяся к нам за ужином мисс Томпсон, тетка Ричарда, такой темы для застольной беседы не одобрила, и беседу пришлось перевести в другое русло, в основном о погоде и климате (нет, в России зима не всегда, лето тоже бывает), о знакомых (нет, у меня как будто нет друзей и родственников на тех русских кораблях, что пару лет назад заходили в Нью-Йорк) и о том, все ли русские — князья (нет, не все; я вот ни с одним князем до сих пор не знаком). Между делом я узнал, что делала Оливия после моего отбытия из Нового Орлеана: как и собиралась, поехала в Сент-Луис разузнавать о кузине Юджинии, у знакомых встретила Ричарда. Возможно, со свадьбой не стоило торопиться, но мисс Сент-Люк было неудобно надолго зависать в гостях у знакомых, а Ричард, похоже, сообразил, что на свидания придется ездить за тридевять земель, поэтому они поженились, и мисс Томпсон, которая приехала из Пенсильвании устраивать холостяцкий быт племянника, неожиданно для себя оказалась в роли наставницы молодой хозяйки.