Держись от меня подальше

Страдали только я с Сеней. Бегать с камерой за коровами ему было скучно, бегать от гусей не сильно забавнее, но у местной молодёжи вызывало смех. Помню, мой прыщеватый жених Игоряша натравил на меня папу гуся, когда его семейство чинно шествовало к водопою. Этот глупый мальчишка посоветовал мне угостить птичек семечками, которые мы мирно щёлкали на лавке. Скажу лишь, что статус моего жениха он сразу потерял. Он вообще слишком громко смеялся, что свалился под лавку прямо в коровью лепёшку. А после даже засверкал фингалом под правым глазом, одаренный щедрым Егором.

В общем, деревенские будни Сеньку не прельщали, и мы завтракали с понурыми лицами, а остальные веселились. Егор меня успокаивал тем, что и сам приедет к ней, чтобы забрать на свадьбу. Только свадьба его ещё не скоро. И надеюсь, мне не придётся торчать в условиях первобытности до самого торжества.

И если вчера я неслась на свидание вприпрыжку, то сегодня спускалась навьюченная, будто неся на своих плечах всю тяжесть бытия. Но к моему удивлению и мимолётной радости меня встречал Артём в той же позе. И старухи на скамье вновь костерили таксистов. А я улыбалась, и пошла к нему, а потом вспомнила, что уезжаю. Он, видимо, хотел снова меня удивить и утащить на новое свидание. Так что моя радость быстро поутихла.

— Эй, куда намылилась? — выросла передо мной Грипп. — Снова на такси, денег на тебя не напасёшься.

Она стала рыться в бездонном кармане, похоже наскребая мне на новую поездку. Щёки залила краска.

— А мы к бабушке Раде едем, с семьёй, — я кивнула на выкатывающихся из подъезда дядю Ника и Сеню. Следом за ними шёл деятельный Макс, на вытянутых руках держа испечённый с утреца для матери её любимый рыбный пирог. У них на селе с красной рыбой была напряжёнка, но любила её она сильно. Приезжая к нам, всегда наедалась до отвала.

— Ведьма, ведьма, — каркающе зашелестели старушки, услышав имя бабули, тыкая друг дружку костлявыми локотками, а Сера перекрестилась и добавила: — Вот, не зря у ней ячмень-то вызрел на гляделке. Тело-то чует.

Чего чуяло моё тело по мнению Серы мне было неведомо, зато я знала, что оно чувствует к Шеру. Он уже стоял рядом и поприветствовав стал помогать мне с поклажей. По закону жанра, ушлые родственники быстро смекнули, что человек с лёгкой сумкой, а взяла я всего по минимуму, — идеальный кандидат, чтобы помочь. Со стороны я смахивала на туриста с рюкзаком размером со своё тело.

— Заждался вас, — шепнул он мне и улыбнулся.

— Ой, а я же еду к бабушке.

— Я знаю, — подмигнул он.

— Ты хотел увидеться перед отъездом? — озарила меня самая очевидная мысль, и она казалась ужасно милой.

— Ты мне даже не сообщила, — укорил он.

— Я забыла.

Я действительно забыла написать ему сообщение, которое планировала отправить из дома, памятуя о том, что там возможности не будет. А он, между прочим, отказался ехать в свой любимый лагерь. Ради меня. Или не ради, но время со мной он точно проводить собирался.

Артём стал перетаскивать наши котомки в свой багажник, я лишь хлопала глазами и одобрительно косилась на напряжённые мышцы.

— Артёмыч, здравствуй, — заорал дядя Макс, когда сосредоточенный на пироге, обошёл опасно толпящихся зевак. — Спасибо, что приехал.

— Это ты его позвал? — надо бы переставать удивляться всему подряд.

— Конечно, свежий воздух, парное козье молочко, ягоды, ммм… — стал перечислять дядя радости, умалчивая о горестях. — Пригласил Артёма вот насладиться.

— Что?

— Да мне не сложно, буду сегодня вашим шофёром, — примирительно заверил Шер, открывая для меня переднюю дверцу.

— Учиться тебе надо, а не шофёрить, — по-матерински похлопала его по плечу Сера, оглядывая салон.

И пока я мысленно возмущалась наглости оплевавшей меня вчера старухи, Николай Велимирович прошмыгнул на соседнее с водителем сиденье.

А следом к нам в машину напросился также Пирожкович уверяя, что приболел, он хотел показаться нашей бабуле знахарке. Дело обычное. Пришлось мне с ним и Сеней усаживаться сзади, а на мои колени ко всему прочему водрузили пирог, всю дорогу источающий головокружительный аромат прямо мне в нос.

Каникулы в деревне никогда не обещали безудержного веселья. Но после долгой дороги под аккомпанемент сначала криминальных новостей с радио, потом шансона, а далее громкого храпа дяди Ника и бурных пенсионерских комментариев Пирожковича, мы приехали в пункт назначения.

В голове промелькнула аналогия с одноимённым фильмом. Я лишь понадеялась, что в нашем случае всё пройдёт удачно.

40

— Владимир Владимирович, — обращался к зеркалу высокий нескладный парень в туалете андеграунд клуба, куда по доброй воле никогда бы не забрёл. — Вы всё сможете. Вас непременно ждёт успех. Обращался он не к президенту великой державы, как могло показаться, а к себе самому.

Самовнушение как психологическая практика работала вяло, но безотказно. Да и других методов он попросту не знал, предпочитая этот любым остальным, ведь можно совместить приятное с полезным: любоваться на себя в зеркало он всегда любил. И было чем.