Держись от меня подальше

— Какой у нас сын? Ты мне зубы не заговаривай, словоблуд, — приструнила я наглеца, но ревность прошла, уступив место новому чувству — надежде.

— Будущий.

Он думал о будущем, а я застряла в прошлом и к настоящему относилась с пренебрежением, но я могла это исправить. И это было ещё одним кирпичиком в башне моей уверенности, что контракт надо разрывать. Но, если совсем начистоту, идея заставить его ревновать мне импонировала. Особенно после того, как Фил, заговаривая зубы, уломал меня. Ему всегда это удавалось — парень мог уболтать любого, а уж со мной никогда проблем не было, он и в Америку меня увёз, и постоянно склоняет на различные авантюры. Лучше бы девушку себе нашёл, ей-богу. Но ему приносило особое удовольствие измываться именно надо мной.

Наружу я попала следом за ним, он подал мне галантно руку, а Куки выпихнул из машины, так как взволновавшись, я закопошилась, растерялась, и хотела одного — чтобы меня заперли в багажнике и увезли отсюда на другой край света. Лучше прямо к Артёму. В результате мы почти кубарем, но главное эффектно, выкатились под вспышки камер.

Судя по поднявшемуся гомону, нас ждали, вероятно раздразнённые недавним заявлением в сети. Каждый считал своим долгом спросить, как я себя чувствую, и правда ли это. Я не комментировала, а вот Фил улыбался во все тридцать два и вмиг уловил настроение толпы, которая окружала.

Около нас незаметно появились охранники и преодолев небольшое расстояние мы ступили на красную дорожку. Я — совершенно незаслуженно, а мой партнёр угрызений совести не испытывал и знал, что он на своём месте. Даже я его не тяготила. Наоборот, он бережно поддерживал меня под локоть, участливо интересовался, не ушиблась ли я, давал советы улыбаться и махать как пингвин, а сам между делом светил улыбкой всем и каждому, подмигиваю, очаровательно откидывал чёлку с глаз.

— Вы подтверждаете, что ждёте ребёнка? Вне брака? — долетел до нас крик особо старательного репортёра.

— С чего вы решили, что мы не состоим в браке? — загадочно выдал Фил, и пошёл дальше.

— Так вы женаты? — подхватила другая акула пера. — Как давно? Почему в секрете?

Я сжимала его бицепс похолодевшими пальчиками, щедро увешанными бижутерией, подстать моему образу светлой рок-принцессы. И лицо моё, бледное от специального макияжа, бледное по своей натуре, стало ещё бледнее, я чувствовала, как кровь отливает. Это заметили, но первым — Фил:

— Ты как? — шепнул он мне в лицо, приблизив своё очень близко. — Но не вздумай грохнуться в обморок на моём первом выходе в высокое общество.

Назвать этот бомонд высоким обществом у меня бы язык не повернулся, но я знала как это важно для него, и собрав все силы в кулак, я кивнула в обещании. Глядя глаза в глаза, мы мысленно обменялись обещаниями. Он приобнял меня и прижал к груди, словно защищая ото всех. Фил выглядел очень спокойно, но как только моё ухо коснулось его грудной клетки, я поняла, что это не так — сердце в груди билось быстро и оглушительно, как взлетающий вертолёт лопастями. Он мастерски работал на публику и на нас смотрели заворожённо. Здесь были звезды и покруче, но всеобщее внимание было нашим. Как же это меня нервировало.

— Они такие милые, — раздавались голоса отовсюду. — Такие крошки. Я тоже хочу отношения как у них.

— Как сохранить отношения? — снова подсунули нам микрофон, и Фил будто нехотя разжал объятия, приобнял меня за талию одной рукой и продолжал придерживаться образа безумно-влюблённого.

— Во-первых, у нас одно будущее, — с видом гуру психологии стал вещать этот пустослов. — Мы идём туда рука об руку вместе. Во-вторых, мы поддерживаем свободу самовыражения. Если ей хочется попробовать новое, — он мечтательно закатил глаза, — я всегда за! И в-третьих, между нами сильный энергообмен, мы заряжаем друг друга.

— Вы о тантрическом сексе? — перебил его другой пустозвон, раздалось много смешков, краснея, я спрятала лицо в его пиджаке, и вдыхала аромат искусственной кожи, столь популярной в этом сезоне.

Мой спутник рассмеялся:

— Вам стоит тоже попробовать, — он погладил меня по голове, заставив показать лицо, смущённо-алое. — Невероятные ощущения, и ещё мы никогда не ложимся в кровать в ссоре.

Если исключить факт, что мы по сути никогда по-настоящему не ссоримся, чем не могут похвастать ни одни известные реальные отношения, мы обычно просто бурчим и скоро забываем, чего бухтели, я бы назвала это «уровень отношений Род-Макс», то тут он не соврал. Но скользкие людские взгляды, особенно мужские, посыпавшиеся сальные шуточки лишь смутили меня больше. Где тут разверзается земля? Мне срочно надо спрятаться в трещине, укрывшись адским пламенем — какой же грешной я себя ощущала: и вру, и потворствую скабрезным разговорам.

Вняв наконец-то моей мысленной мольбе, Фил больше не обращал внимания на поступающие вопросы, и ведя, державшую его под руку, продолжил шествие по желанной тропе, расточая любовь фанатам. Я им гордилась.