Держись за небо. Полёт души

– Я отвезу тебя домой, – продолжал он, поглаживая ее волосы и уводя из зала, на прощанье бросив извиняющийся взгляд в сторону ошеломленной и совершенно разбитой Светланы.

И она успела прочесть в его глазах застывшее сожаление. Просто невероятное сожаление! Но это не помешало его возненавидеть и мысленно осыпать оскорблениями. Кто он – подонок, мерзавец, бесчувственная сволочь? Да как же можно так играть человеческими чувствами? Это он довел эту несчастную? «Потёмкина, ты опять влипла!»

– Элька, что ты делаешь? – набросилась на подругу Алла. – Ты тронулась? Зачем Ольге отправила фото?

– Я ненавижу таких мышей! Таких серых невзрачных сучек, как Потёмкина, – процедила та, жадно отпивая шампанское.

– Почему? Потому что на таких женятся? А ты все в любовницах ходишь?

Своим разъяренным взглядом Алла словно пыталась образумить подругу. Но по глазам Эльвиры она прочла, что это напрасные старания.

– Ладно, Светлана тебе глаз колет. А с Ольгой зачем так? Ты же ей душу рвешь! А вы подруги!

– У нее не стало подруг после того, как ей диагноз поставили.

– Потому что дружба у вас такая. За кусок мяса, – отойдя от растерянной Эльки, Алла вышла из зала вслед за удалившейся Светланой.

– Бестолочь! – накинулась на Эльвиру Дарина. – Весь праздник испортила. Тебе неймется?

Чувствуя, как лицо сгорает от ссадин и отеков, Света уже стояла на улице и ожидала такси. Исчезнуть. Испариться. Растаять. Хотя бы в этом тумане, навязчиво повисшим над городом.

– Сигарету? – Дарина Игоревна протянула Свете «слимс», отдающий приторным ароматом.

– Вообще я не курю, – сомкнула губы та, принимая предложение. – Вернее, бросила несколько лет назад.

Сейчас она была не против. Потому что перед глазами в очередной раз рушился мир. И мелкими щепками летел в какую-то огромную пропасть. Пропасть размером с Вселенную. И Света видела себя каким-то маленьким насекомым, бессильно барахтающимся конечностями в этой черной дыре. Такое видение последний раз всплывало в тот момент, когда она застала Марка с Катей.

– Неадекватная какая-то! – со злостью буркнула Света, выдыхая едкий дым.

– Официально неадекватная, – вздохнув, произнесла Дарина. – Стояла бы на учете в психушке с шизофренией, если бы ее отец не пытался скрыть диагноз от общественности.

Света остолбенела, боясь даже дыханием нарушить поток получаемой информации. Дарина смотрела куда-то в сторону и нервно сжимала полноватыми пальцами тонкую сигарету, чуть изогнувшуюся под напряжением женщины.

До этого момента Света мысленно поносила Костю всеми возможными ругательствами – и за попытки кадрить ее, и за то, что взял на работу, и за то, что сегодня флиртовал с ней. Но сейчас она просто «замёрзла» в ожидании дальнейшего рассказа Игоревны, на который та, очевидно, настраивалась с трудом.

– Там тяжелая ситуация. Брак, если не ошибаюсь, вынужденный. Потом беременность. Ребенок при родах умер, да и ходила Оля очень плохо. Говорят, что Костины похождения сыграли свою роль. Со смертью дитя она так и не смирилась, вот и тронулась умом. Костя ушел, не вынес всех испытаний, как и все порядочные мужики. Вроде как не любил он ее никогда. Жениться надо было. Теперь с этим судом у него все наперекосяк…

– С судом? – пролепетала и без того ошеломленная Света.

– Там всё не так просто, девочка моя. Это не мое дело, – снизила голос Дарина, глядя куда-то в сторону, словно она перебарывала себя в нежелании говорить, – что там у тебя с Костей, я не знаю. Но вижу, что и он тянется к тебе, и ты вроде небезразлична. Он пытается сейчас разрешить очень непростые вопросы. Возможно, жизненно важные для себя самого. Ты должна знать, как я полагаю.

– У меня с ним ничего нет, – категорично произнесла Света на одном дыхании, словно она давно настраивалась на эту фразу и, наконец, осмелилась сказать это вслух… после сделанного выбора. – И быть не может! Я всегда сторонилась подобного рода мужчин, и он – не исключение.

– На последних словах у тебя, Потёмкина, голос задрожал, – произнесла с горьким сарказмом Дарина. – Света, порой свое счастье нужно выгрызать. За него нужно бороться. Необходимо быть сильной, чтобы его обрести, и еще более сильной, чтобы сохранить. И главное, не испытывать эту силу на мужчине, которого считаешь достойным. А ты, Потёмкина, – ни рыба ни мясо. Определись, наконец!

Ей хотелось, чтобы этот день просто закончился. Сейчас, немедленно, сиюминутно! Без каких-либо вариантов для продолжения.

Все новости и события не укладывались в голове. Сердце истошно билось, словно ему намеревались перекрыть кислород. Да ведь она ничего к нему не чувствует! Откуда может быть столько эмоций?

Сейчас нужно все переварить. Или хотя бы попытаться.

Осмотрела свое лицо Света уже дома – на щеке красовался отек, грозящий перерасти в синяк. Подбородок и губу пересекала свежая, еще кровавая царапина такой ширины, будто ее сделали не ногтями, а каким-то прутом. Да, в понедельник она пойдет красавицей. Вот повода-то будет Эльвире и ей подобным поиздеваться!..