Держись за небо. Полёт души

Нежно прикоснувшись рукой к ее раскрасневшейся щеке, Костя судорожно заиграл желваками на скулах. И в этой кратковременной робости его касания виделось столько мужественной стойкости, что, появись сейчас кто-нибудь с целью обидеть ее, он стёр бы этого «кто-нибудь» в порошок.

– Прости меня, – выдохнул он и прервал ее попытку что-то ответить легким прикосновением пальца к ее губам.

Да, колени все-таки задрожали, и сил противиться ему не хватило: Светлана просто упала в его объятия – такие нетерпеливые и такие бережные. Казалось, что это искра, на которую подуло порывистое дыхание страсти… И в этом полыхающем огне перед ее глазами только замелькали стены…

Бездна нежности… нетерпеливой и сумасшедшей. Никогда раньше не думала, что такое возможно. Это от наверняка от ожидания… томного и нетерпеливого… ожидания, не надеющегося на результат… а просто существующего.

К ногам упал ее халат, пощекотав тоненькие лодыжки. Его пиджак давно валялся где-то на полу. Ни на секунду не отрываясь от нее, Костя настойчиво вёл вслепую к какому-нибудь дивану. Вёл так, что на их пути все падало, трещало и даже разбивалось.

Затем темнота перед глазами… только тихий шепот, словно унесший куда-то в небытие… Затем падение… взлёт… и снова долгое и томительное падение в предвкушении мгновенной смерти. Чувство ветра, щекотавшего будто перышком каждую клеточку тела… но вот у самой земли снова взлёт… легкая прохлада, окутавшая будто шелковистой простынёй, и отбросившая в какое-то пламя, мягко касающееся кончиками жарких языков… затем снова ветер… нет, ураган, буря, закрутившая в себе, укутавшая, мягко поднявшая, потрепавшая, и беспощадно поглотившая ледяным потоком и… бросившая в жар… в самое лоно огня, оставляя сгорать и возрождаться…

…Казалось, была вечность. Вечность, к которой они оба прикоснулись и вернулись…

– Мне хочется, чтоб так было всегда, – тихо сказал он, откидываясь на подушки и страстно сжимая ее кисть, будто боясь высвободить ее из своей руки.

– Как? – с тем же вожделением спросила она, хотя ответ мало интересовал – ее существо находилось в прострации.

– Вот так… вдали от мира…

– Меня тоже куда-то утянуло…

– Такого еще не было – будто вырвало из чьих-то когтей, потом обняло и бережно опустило… Что это?

– Страсть?

– Чересчур многозначительно для страсти… Какая-то другая Вселенная. Мне кажется, я даже успел там отдохнуть.

Какое-то время они безмолвствовали.

– Я, наверно, оказалась слишком слабой, чтобы противиться своим чувствам.

– Что ты имеешь в виду? – он прижал ее к себе, перебирая разбросанные на плечах волосы.

– То, что пару часов назад ты так обнимал свою жену… Костя-а-а, – она с воем уткнулась ему в плечо, – ты ведь женат! Это против моих правил!

– Это против любых правил, – вздохнул он. – Могу сказать только, что ты с Ольгой могла еще, не дай Бог, познакомиться во время нашего первого свидания. Помнишь?

– Серьезно?

– Абсолютно. Лия отправила ей тогда смс-ку.

– Лия?

– Ну… бриллиант на длинных ногах, как ты ее прозвала.

– А. Да. Она «рылась» в мобильном. Помню.

– Если бы Оля появилась… Вот тогда ты точно видеть бы меня не захотела.

– Именно поэтому ты мне нахамил? – улыбнулась она.

– Я нахамил? А сама хороша была?

– Костя, меня вывела из себя обстановка. Ты помнишь меня в ней.

– Я клянусь тебе, что фон меня не интересовал. У меня привычка видеть только необходимые факты. Все остальное вне моего внимания. А ты в своей голове нарисовала комплексы сама. Но, могу сказать, что это спасло нас от скандала.

– Не спасло… А оттянуло. В любом случае у меня есть к тебе пара вопросов, – с этими словами она включила бра над своей головой.

– Зачем? – поморщился он. – Зачем возвращаться в реальность так скоро?

– Затем, чтобы выслушать тебя, – спокойно произнесла она, изучая его профиль. – Сегодня мной получено слишком много информации. И сделано несколько опрометчивых шагов. В конце концов, я имею право знать, за что именно мне раскрасили физиономию.

В этом сарказме он слышал столько драматизма, что ему захотелось, по меньше мере, отделаться молчанием, а лучше – бесследно раствориться в темноте, чтобы уйти от ответа.

– Что ты хочешь знать?

– Почему ты с ней так поступаешь?

– С Ольгой?

– Да. Ведь у вас был ребенок…

Из его груди вырвался протяжный вздох.

– Кто тебе это сказал?

– Дарина.

– Она озвучила тебе общественную версию, хотя правда ей известна. Очевидно, хотела немного ввести тебя в курс дела, предоставив возможность детально объясняться мне. Если бы ты знала, в каком аду я живу все это время, то вряд ли затронула б эту деликатную тему.

– Ты в аду? А жена, потерявшая дитя и теряющая мужа? – Света, правда, хотела разобраться, ибо внутри нее все безумело из-за борьбы желания быть с ним и собственными жизненными принципами… Да и разве ее счастье может быть сопоставимо с горем чужого человека?

– Света… Даже не знаю, стоит ли мне посвящать тебя во всю тяжкую… Но, похоже, что все действительно зашло слишком далеко, и уже поздно определять необходимость…