Держите огонь зажженным

– Вы слышите, что я говорю? У курдов очень высокая степень защиты от таких, как мы. Поэтому турки до сих пор не совладали с ними. И как мне кажется, не справятся. Это не ваши карманные курды из Северного Ирака. А кроме того, многие стремятся им помочь, чтобы позлить турок.

– Что ты предлагаешь? – Галиб пригладил свою черную шевелюру, понимая, что Горюнов прав.

– Не форсировать. Дать мне осмотреться в горах и наладить связь с вами.

Петр развел руками.

– Да, это очевидно, – турок согласно покивал.

От Петра не ускользнуло, что в глазах Галиба промелькнула радость, поскольку не все выходит так, как желает американец. Их противостояние стало более явным для Горюнова. Очевидно, что Галиб считает американца туповатым. Еще бы! Галиб опытный контрразведчик. Он воевал в Сирии, рисковал отчаянно, боролся с курдами давно и небезуспешно.

Несмотря на неприязнь, Петр не мог недооценивать профессионализм Галиба, ведь именно турок вел русского разведчика. Горюнов ставил его с собой на одну доску, хоть и собирался переиграть. А вот Мёрфи вызывал только раздражение своей безаппеляционностью и требовательностью с дежурной американской улыбкой.

…Международный аэропорт Эрбиля почему-то не производил такого впечатления, как аэропорт Сулеймании, хотя горы тут тоже виднелись. Жара стояла сильная на открытом бетонном поле. Около сорока градусов. Оглушал гул взлетавших бело-зеленых самолетов иракских авиалиний.

Зарифа навесила на Петра свою объемную сумку. Собственная небольшая сумка с доской нард висела у него на плече. Он только нарды и взял из квартиры. Петр не привязывался к вещам, но все же сожалел, что приходится все бросать. Квартиру в Багдаде он любил. Прожил там много лет и обставил так, как это сделал бы обычный иракский цирюльник, чтобы не вызывать подозрений на случай прихода неожиданных гостей. Он уже скучал о себе том, прежнем, – любителе потрепаться с хозяином соседнего кафе, с торговцами с базара, с постоянным клиентами парикмахерской, по напарнику Тареку. Теперь придется вживаться в другую роль, напоминающую отчасти ту, что играл в Сирии.

– Где твой приятель? – проворчал Петр, утирая лоб носовым платком, садясь в автобус с другими пассажирами. – Как вы договорились?

– Музхар Фарханг встретит в аэропорту. – Зарифа чувствовала себя более уверенно, осуществляя роль проводницы в мир курдов. Она не знала о встрече Горюнова в Москве с Шиваном Авдаляном и что Петр стремится именно к нему. Все должно выглядеть естественно.

– Что ты туда нагрузила? – Он слегка встряхнул сумку. – Духи свои паршивые? Где ты там будешь душиться? – Про то, что они из Эрбиля отправятся в Кандиль к РПК, Петр ей говорил. – Автомат в зубы и на борьбу с игиловцами.

– Вздор! – осадила его Зарифа. – Разве ты не помнишь наших девчонок? У всех и маникюр был и косметика. Это не возбраняется.

– Может, ты и платье то шелковое с собой тащишь? – с большим подозрением покосился он на девушку.

Она промолчала, и он вздохнул, понимая, что Зара вот-вот попадет в знакомую ей с юности обстановку и начнет обретать голос. Уже сейчас она в предвкушении. На место ее надо ставить, пока не поздно. Однако Петру было жарко и совершенно не хотелось препираться со вздорной курдянкой. Его беспокоила не только предстоящая встреча с неведомым ему Музхаром, но и дальнейшее развитие событий.

Уже в аэропорту чувствовалось, что война не затронула север так, как другие части Ирака. Шикарный огромный аэропорт с высоким, на полукруглых фермах, потолком, напоминающим вздутый парус, был достаточно оживлен. Много прибывших и улетающих в деловых костюмах – бизнесмены.

Американцы не трогали курдов во время вторжения. Но и теперь, когда часть Ирака была захвачена ИГИЛ, дыхание войны тут не ощущалось.

– Зарифа, ты ли это, подруга? – невысокий мужчина в пропотевшей на плечах темно-синей рубашке и в туго затянутых на поясе брюках, которые ему были явно велики, выглядел не слишком опрятным.

Вертлявый, с черными близко посаженными глазами в тени нависших густо-черных бровей, Фарханг не вызвал доверия у Петра, впрочем, этого и не требовалось. Главное, чтобы ему доверяла Зара.

– Музхар, друг, – Зарифа пожала ему руку совсем по-мужски. – Ты на машине?

Он подкинул ключи на ладони и покосился на спутника Зарифы.

– Это мой муж – Кабир Салим, – вспомнила о нем курдянка.

Фарханг пожал руку и ему, и теперь уже сконцентрировал свое внимание на нем. Зарифа привыкла к такому отношению в мусульманском обществе, хотя у курдов все же существовало понятие «боевой товарищ», и оно в какой-то степени нивелировало барьер между мужчинами и женщинами.

– Извини, не думал, что кто-то женится на этой оторве, – доверительно сказал Фарханг куда-то в область груди Петра, так как к уху не дотягивался. – Повезло тебе, приятель, или нет – покажет время… – Он вздохнул как-то по-детски, со всхлипом.

Петр сделал вывод, что Фарханг не просто друг Зары. Или, во всяком случае, лелеял надежду на расположение дерзкой курдянки.