Держитесь, маги, я иду!

Два следующих дня проведя на больничной койке (лекари наотрез отказались отпустить ее на расследование преступления), недовольная Аврора была вынуждена всю информацию о ходе следствия получать из вторых рук. Марон рассказал, что все найденные порции крови в «инкубаторе» были предусмотрительно подписаны, чтобы избежать ошибок. Впрочем, и без этого лекари легко могли определить, кому принадлежит кровь, так как магические феромоны каждого мага несли уникальный фон своего хозяина. В итоге быстро задержали еще троих преступников, которые сразу сдали остальных «жрецов Донатоса» — еще с десяток магов. Руководство приюта, где прятали подрастающее магическое поколение, было арестовано, а пятьдесят два отпрыска «жрецов» временно помещены в изолятор — их дальнейшая судьба еще решалась, а старших магов-маньяков уже казнили. Среди тайно рожденных мальчиков-магов обнаружились трое сыновей Мирта Калиса, и Аврора поняла, почему тот даже не пытался вступить в официальный брак и почему отдал жизнь при попытке переворота: всем «жрецам» необходимо было легализовать своих сыновей и наследников. Всех адептов секты среди людей выявили и от правили в каменоломни. Беременных женщин распределили по лекарским домам (к счастью, запасов крови было достаточно, чтобы они благополучно родили), хотя их дальнейшая участь была незавидной: жизнь в лаприкории без возможности что-то исправить. Тех мальчиков-магов, что должны были вскоре появиться на свет, были готовы забрать к себе на воспитание одинокие маги, давно мечтавшие о сыновьях. Король Аврору не навещал, но она не обижалась, отлично понимая, сколько проблем ему сейчас приходится решать. И только в самой глубине ею души жила страшная мысль, что продемонстрированная ей способность собственной рукой убить живое существо потрясла Рэйса настолько, что он предпочел забыть о ее существовании. Въезд в Растовку был временно закрыт для всех без исключений, и родители Роры приехать не могли — они ждали ее в столице.

К вечеру второго дня Марон Таис принес внучке магический кристалл с записью допроса одного из «жрецов Донатоса» — артефактора Мирина Холлека, который уже больше ста лет жил в Осконе, выполняя нехитрую работу для слабенького по способностям мага — городского специалиста по бытовой магии. Это о его персоне неуважительно отзывалась хозяйка кафе, говоря, что маги помельчали, кроме краски для волос да морозильных заклинаний ничего сотворить не могут. Получается — еще как могут! Холлек оказался одним из сильнейших артефакторов страны, который все эти годы успешно скрывал уровень своей магической силы. Записывающий кристалл разрешил показать Авроре сам Рэйс Сартор, очевидно надеясь таким образом удержать ее от попыток сбежать из стен лекарского дома.

Аврора внимательно просмотрела и прослушала запись.

— Давно ли вы примкнули к преступной группе?

— Лет шестьдесят тому назад.

— Какие функции выполняли в ней?

— Создавал различные амулеты и артефакты, которые невозможно было свободно достать. Например, гасящие магию амулеты строгой подотчетности. И многое другое по мелочи.

«Представляю себе эту мелочь! Амулеты, перекрывающие приток магии, способны сделать лишь несколько десятков магов в Тавирии, и все их изделия строго учитываются. Теперь понятно, кто создал основу для этого магического полога, сквозь который сама Доната проникнуть не смогла», — подумала Аврора. Дальнейшие вопросы дознавателя подтвердили ее догадку.

Она продолжала слушать.

— Зачем вы скрывали свои возможности? Вам бы предложили хорошую ответственную работу в столице.

— И что бы мне дала эта ответственная работа? — неприятно усмехнулся Мирин Холлек. — Кучу дел с утра до поздней ночи? Необходимость отчитываться о каждом своем вздохе? Мой предок — Олан Холлек — творил свободно и ни перед кем ответа не держал. Все считали, что слухи о его необычных амулетах — это лишь слухи, своеобразная дань великому магу, но я с детства не сомневался, что необычный раритет есть, верил в семейные предания об артефакте, наполненном божественной силой, и мечтал его найти. В личных дневниках Олана я давно прочитал замечание «о спрятанном в яйце сокровище» и принял его за отправную точку своих поисков. Лишь один артефакт мой предок сделал в виде яйца — тот, что хранится в королевском собрании артефактов. Когда Мирта Калиса назначили советником, я потребовал, чтобы он отвел меня в хранилище — просто посмотреть, не трогая охранки. На подставку я сразу обратил внимание и осторожно прощупал ее магический фон, убедившись в своих предположениях. В первый раз мы просто тихо ушли, ни к чему не прикоснувшись, но я начал убеждать Кахира Сартора в необходимости вытащить этот артефакт из хранилища и параллельно думал над вопросом нейтрализации королевских охранных заклинаний. Лорд Кахир Сартор не хотел рисковать своим пробившимся в королевский Совет соратником, но в итоге дал разрешение на попытку диверсии во дворце.

— То есть это вы вместе с лордом Калисом проникли в хранилище?