Дерзкая

Ева в седле – прямая как доска – опасалась даже шелохнуться, потому что на протяжении десяти лет появление хотя бы одного всадника в шлеме всегда означало опасность, а сейчас перспектива встретиться с целой армией заморозила ее, как январская стужа.

Гог, ехавший по другую сторону от Рая, буквально дрожал от напряжения. Вот Рай слегка качнул головой, жестом приказывая ему спешиться, и в тот же миг Ева почувствовала, как руки Джейми легли ей на бедра, затем он спустил ее на землю и крепко сжал запястье.

Рай, подойдя к Джейми вплотную, обхватил его рукой, словно поддерживал раненого. Это не должно было привлечь особого внимания, зато объясняло, почему у мужчины опущена голова, длинные темные волосы не стянуты, а щеки покрыты щетиной.

Все было проделано в считанные секунды: Ева даже не успела сообразить, что происходит. Затем они, прихрамывая, медленно пошли по ухабистой, изрытой колеями дороге и оказались в самой гуще обгонявших их воинов. Их обгоняли, Рай продолжал поддерживать Джейми, хмуро глядя вперед, а тот одну согнутую руку прижимал к животу, а другой крепко держал запястье Евы.

– Эти мужчины, – тихо заговорила Ева, – вряд ли обрадовались бы, узнав, кто вы, да?

Рай взглянул на нее поверх наклоненной головы Джейми, следом за ним и Гог, шедший рядом, и лицо его сделалось замкнутым и напряженным.

– Совсем наоборот: они были бы очень рады. – Тихие слова Джейми прозвучали отчетливо, словно застучали камушки, перекатываемые течением реки. – Рай, нужно выяснить, что творится на пароме и как нам переправиться. Роджер, ты возьми на себя заботу о лошадях. – Заметив, как Роджер и Ева обменялись взглядами, он добавил: – Если тебе придет в голову совершить какую-нибудь глупость, сначала подумай: ты опасаешься, как бы я чего не сделал с твоей опекуншей, но, что бы ты себе ни вообразил, это будет лишь бледной тенью того, что сделают с ней они.

Гог, избегая смотреть на Еву, натянуто кивнул.

– Мы с Роджером пойдем вперед, – тихо сказал Рай. – Найди способ заняться чем-нибудь в переулке или у дверей. Я скоро вернусь.

– Хорошо. Мы с Евой пойдем дальше помедленнее.

Рай и Роджер, ведя на поводу за собой лошадей, пошли вперед по пологому склону, спускавшемуся к берегу реки. Сначала это были мужские фигуры, потом темные тени в накидках, рядом с тенями покрупнее, а затем стали и вовсе почти неразличимы среди толчеи других таких же теней, снующих около паромного причала.

Джейми потянул ее за запястье, и когда она, споткнувшись, приблизилась к нему, положил руку ей на плечи, чтобы казалось, будто она его поддерживает. На самом же деле он не выпускал ее из-под контроля; ему, возможно, хотелось бы, чтобы у нее вокруг бедер была веревка, а во рту кляп. Как мощный прилив, непреодолимый и неумолимый, он, даже ограниченный в движениях, заставил ее сместиться к краю дороги. Пока они медленно шли по ней, на холм с шумом поднялись еще солдаты, наполнив воздух ворчливым потоком непристойностей и громким топотом.

Далеко впереди, у подножия холма, темные пятна Роджера и Рая слились со всей остальной толпой у причала, пытавшейся переправиться на другой берег. Очевидно, это было запрещено, и тень-сержант сдерживал поток людей, желавших перебраться с юга на север, а на другом берегу армия растянулась до самых холмов.

Нужны были собственные лодки – и воины, как римские солдаты, пилили и стучали молотками. Скоро они затопят этот берег и всех на своем пути.

Глава 29

Джейми держался у края дороги и подталкивал Еву вперед, изображая хромоту и стараясь, чтобы они выглядели как нищие или кто угодно, лишь бы не привлекать внимания, потому что она и понятия не имела, насколько была права.

Джейми был известен по всей стране как любимый лейтенант короля Иоанна. Его захват был бы чрезвычайно удачным ходом в медленном танце верховенства и отречения, в который король и повстанцы были вовлечены вот уже несколько месяцев. Но дело было не только в этом.

Столкновение с мятежниками вполне могло оказаться фатальным – во всяком случае, крайне болезненным, – потому что Роберт Фицуолтер, командующий повстанческой армией, владелец Данмоу и замка Бернард, могущественный человек с дурным характером и очень хорошей памятью, терпеть не мог Джейми.

И это вполне объяснимо: предводитель мятежников не прощал измен.

Список тех, кого Джейми приводил в бешенство, был длинный и извилистый, как лоза. Но самое смешное, Джейми никогда никому не клялся в верности, никогда не выдавал чужих тайн и никогда не лгал с откровенной наглостью никому… кроме короля.

В планы Джейми, конечно же, не входила встреча с Фицуолтером: если вдруг его схватят, ничто не сможет остановить гнев предводителя – он прикажет разорвать его на части – в прямом смысле.

На его счастье, здесь было множество самого разного народа, так что затеряться среди этих скитальцев не составит труда.

Так думал Джейми, пока не заметил… Чанс.