Дерзкие. Будешь должна

Когда доезжаем до нашего маленького дома, я даже не шевелюсь. Знаю, что мне нечего стесняться, но боюсь до смерти реакции мамы на самого Глеба. Боюсь так, что в обморок сейчас упаду. А ему хоть бы хны. За этим ледяным взглядом ничего не прячется. Совсем ничего. Он молча помогает мне выйти и я замираю.

— Ну…Сама пойдешь или ускорения придать?

— Сама, — ворчу себе под нос и вздыхаю.

Не успеваем зайти во двор, как вижу Серёжу. С синяком под глазом и разбитой губой. От этого зрелища слёзы на глаза наворачиваются.

— Привет, а ты здесь как, — подходит он и обнимает меня, а потом взгляд его бегает. От меня до Глеба, от Глеба до машины и обратно ко мне. Объяснений ждёт. А что я скажу?

— Привет, родной. Приехала со знакомым проведать вас. Как вы тут? Что за вид? — касаюсь его лица. — Отец?

Глеб недобро косится на всё это, а Серёжа молчит. Он всегда о таких вещах молчит. Он не стукач и никогда им не был.

— Это Глеб, а это мой брат — Сергей, — знакомлю их, и они пожимают друг другу руки. Интересно наблюдать, как Глеб изучает его. Он, наверное, с детьми-то никогда не общался. — Ладно, идёмте в дом. — зову их, но Глеб пока стоит как вкопанный. Не шевелится. — Что такое? Передумал?

— Нет, — отвечает сразу же. — Постою здесь, выдохнуть надо.

— Ладно, — соглашаюсь, а сама иду в дом.

Мама встречает в огороде. Копошится, баню топит. Не ожидала меня увидеть, но тут же обрадовалась. Спрашиваю, что с Сережей, она говорит, что отец вчера перебрал, и ей, и ему досталось. А мне тошно. Я думала, что это прекратится хоть ненадолго. Учитывая, что его нелюбимая дочь шалава наконец не живёт дома и не позорит его, как он изъяснялся.

Сообщаю маме, что не одна, но прошу не нервничать. Объясняю, что Глеб просто знакомый. И у нас ничего нет. Кажется, она не верит мне, но всё же не стремлюсь сильно переубеждать. Пусть думает, как хочет.

Выхожу, а он как раз вытаскивает всякое из своей машины и тащит это в дом.

— Плазма, x-box, ты серьезно? Нахрена всё это? — спрашиваю озлобленно, а он тупо игнорирует меня и чапает мимо. — Прекрасно, блин.

Серёжа вообще не верит своим глазам. Недоверчиво смотрит на всё это словно это акт сомнительной благотворительности. Естественно, он тоже понимает, что всё не просто так. Подозревает меня в чём-то. Когда Глеб делает три таких ходки, я уже вся на нервах, но он хватает меня за руку.

— Успокойся. Ты мне ничего за это не должна. Не надо так резко на всё реагировать.

— Глеб. Ты мне выбора не оставляешь.

— Всё, релакс. Вежливо объясню твоей маме, что из-за общения со мной, временно за ними посмотрит охрана и всё.

Вздыхаю и качаю головой, закрывая глаза, а потом мы заходим внутрь вместе.

— Мам…Это Глеб, а это Анастасия Викторовна — моя мама, — знакомлю их, пока она в ужасе смотрит на заваленную техникой прихожую.

— А…Кать…А это что такое?

— Это…Это…

— Это у меня свой магазин техники, и так получилось, что некоторые товары списали, вот решил Кате отдать, чтобы не пропадали зря. Иначе некуда было. У самого всё это есть, — врёт на ровном месте и не краснеет. Язык — помело.

Но мама всё равно ему не верит. Косится. Конечно. У него ещё и внешний вид такой. И машина. Часы на запястье стоят дороже чем весь наш дом вместе с землей.

— Ладно…Проходите, Глеб. Чай попьём. Познакомимся, — приглашает она, пока Сережа в недоумении берёт коробку с приставкой.

— Реально, Кать? Можно?

А Глеб отвечает за меня.

— Реально можно. Помогу настроить.

Я молчу. Брат улыбается. И даже синяк на его лице становится уже не таким важным, ведь для меня важнее, чтобы он был счастлив в данную секунду. Даже если причиной послужила сраная приставка, которую купил Глеб на свои криминальные деньги.

Ухожу с матерью накрывать на стол, пока парни возятся с техникой.

— Кать…Отец в бешенстве будет, когда узнает, — говорит мне мама, а я хмурюсь.

— Я понимаю. Но Глеб хочет, как лучше…Это…

— Откуда такие деньги? Кто такой этот мальчик? У вас что…Что-то есть?

— Нет, ничего нет, — отвечаю, хоть и понимаю, что тоже лгу. — Просто с моего университета. Знакомый. Можно сказать, парень соседки.

— Сони?

— Ага, — продолжаю закапывать себя глубже, но мама больше не спрашивает.

Через час стол уже заполнен едой. Даже мамин фирменный борщ со сметаной, который я, кстати, очень хочу поесть. В ресторанах такой вкуснятины не делают. Такое делает только мама…

Когда приближаюсь к комнате, чтобы позвать ребят, слышу часть разговора.

— Так и не скажешь, кто, — спрашивает Глеб, а в ответ молчание. — Смотри, вот эти вперед — назад, право — лево, стрелять. — обучает он его, держа в руке джойстик.

— Блин, крутая вещь…Не верится конечно, что всё это даром. Надеюсь, Катька тебе реально нравится, — говорит мой тринадцатилетний брат!!! Охренеть! Блин.

— Больше, — отвечает Глеб спокойным тоном, а я просто стою как истукан и не знаю, что мне делать. В смысле больше? В смысле? Что, блин, это значит?!

Трясусь, бесшумно отхожу от двери, а потом более громко делаю уверенные шаги в его комнату.

— Всё готово. Вы тут как?