Дерзкие дни

Через несколько мгновений лешан услышал удивлённо-испуганное восклицание, а когда алхимик повернулся к гостю, его светло-карие глаза казались тёмными из-за тревожно расширенных зрачков, а угольно-чёрные брови сошлись на переносице:

– Эту сыворотку нельзя использовать! Она погубит людей!

– Но почему? – удивлённо спросил лешан.

– В состав сыворотки входит соль уранита в сочетании с медной водой, а также «лунный песок», – ответил Чернов. – Видишь вот эту густую маслянистую перламутровую плёнку на поверхности сыворотки и на стенках пробирки? Её даёт только это сочетание. Именно эти составляющие и ускоряют заживление ран, но они же в дальнейшем вызывают чёрную огнёвку!

– Нет, нет, ты, наверное, ошибаешься! – воскликнул Лимр. – Ким Масор детально описывал рецептуру этой сыворотки, но он ни словом не обмолвился ни о соли уранита, ни о медной воде, ни о «лунном песке»!

– Можно мне самому поговорить с этим горе-целителем? – спросил Чернов.

– Конечно!

Оба тут же телепортировались в клинику имени Береты Тисс. Припёртый Яном к стенке, Масор во всём сознался. Сознался, что совершенно не испытывал сыворотку перед тем, как предложить её к применению в клинике, сознался и в том, что умышленно исказил состав сыворотки.

Саманта, которая в то время лечилась в клинике от последствий верховой прогулки – не справившись с молодой норовистой лошадью, она упала и сильно повредила спину – была в курсе всего этого дела.

Само собой, молодого эльфа с треском и позором выгнали из клиники, а потом, через несколько лет, его каким-то ветром занесло на работу в Департамент образования…

– Саманта, – сказал Чернов, – как бы там ни было, штраф я уплачу – это не такая уж большая сумма, пусть Масор радуется. Что касается этого дурацкого запрета, если мне что-нибудь в мире лердов понадобится, то я туда отправлюсь. Характер-то у меня, сама знаешь, не слишком сговорчивый…

…По странному совпадению, после того, как комиссия прибыла в крепость, непонятные нападения прекратились – по крайней мере, две декады прошли абсолютно спокойно.

Тем временем настал Праздник Осени, который проводился в этом году немного позднее обычного, и на который были приглашены и присутствующие в школе члены комиссии.

День выдался на удивление тёплым. С облачённых в золотой и багряный наряд деревьев, медленно кружась, падали листья. Когда были съедены все колбаски, бутерброды и выпит почти весь эль, студенты начали развлекаться – кто во что горазд. Влад, Артём, Алиса, Ида, Грета, Бьянка и двое орнов-второкурсников – Атлис Шун и Най Кэви – стали соревноваться в меткости метания кинжалов, бросая их в дерево.

– Ай, Бьянка, – через полчаса бесплодных попыток переиграть валькирий сказал Атлис, – с тобой и Гретой соревноваться бессмысленно: вы всё равно всё время выигрываете.

Валькирии рассмеялись, вытащили из ствола дерева кинжалы, и вся группа направилась к поляне, где, сидя на стволах поваленных деревьев и на траве расположились отдыхающие.

Подходя к поляне, они заметили Веду Лайто, в одиночестве стоявшую у ствола громадной сосны. Веда смотрела странным остановившимся взглядом на небольшую группу первокурсников, сидевших кружком на поляне, и что-то скороговоркой бормотала себе под нос.

Они услышали обрывки слов:

– Старая… страшная… злая…

Последовала пауза, а затем Веда заговорила снова – тихо и монотонно:

– Она не одна… За ней женщина… Молодая злобная женщина…

– Веда, что с тобой? – громко спросила Алиса.

От звука её голоса Лайто вздрогнула, будто очнувшись, перевела на девочку странный, ничего не выражающий взгляд, а затем, покачав головой, отошла к краю поляны, уселась на трухлявый пень, и, сцепив на коленях руки, снова ушла в себя.

– Какая-то она странная! – тихо сказал Атлис.

– За ней водятся и другие странности, – едва слышно ответила Алиса. – Знаете, Лайто живёт в комнате одна, – шёпотом продолжала она, – потому что никто из девочек не хочет с ней жить. Я слышала, как первокурсницы шептались о том, что Лайто разговаривает во сне, а иногда ходит по комнате, как лунатик.

– Именно поэтому Лайто и отселили в отдельную комнату, – шёпотом вставил Артём. – Ночные выходки Веды пугали её соседку.

– Ну вот, а ты называл меня сплетницей! – обиженно надув губы, сказала Владу Ида.

Артём и Алиса молча переглянулись.

– Ну, извини, – тихо ответил Владислав, бросая быстрый взгляд на кузину. – В Лайто действительно есть что-то странное, – после паузы добавил он.

Они присоединились к кругу сидевших на траве студентов. В этот момент раздался голос Савита Тора:

– Желающим предлагаю принять участие в магической дуэли, – молодой лешан вышел в круг, и, сняв с руки браслет, небрежно покручивал в руках оружие. – Обещаю сильно не бить, – улыбаясь, добавил он. – Заодно и согреетесь.

И студенты, и преподаватели рассмеялись. Несколько минут никто не решался принять брошенный то ли в шутку, то ли в серьёз вызов, а потом под одобрительные возгласы двух сотен зрителей в круг вышел Диро. Противники стали друг против друга и обменялись приветственными полупоклонами.