Дерзкие игры судьбы

В воздухе витал еле уловимый аромат, будоража детские воспоминания. В памяти возник образ мамы, она тогда сильно заболела, уже не могла вставать с постели, и лекарь, чтобы облегчить ей боль, давал лекарство. Одна ложка — и она засыпала. Никогда не забуду этот запах, запах горя и долгого сна.

— Ты опаиваешь его снотворным?

Я резко развернулась. Марта стояла за моей спиной совершенно растерянная, она кусала губы и нервно теребила подол юбки.

— Не понимаю, о чем вы, — еле слышно пропищала она. — Все, что я даю его высочеству, — это лекарства, которые ему положено принимать.

Служанка явно врала мне, глядя прямо в лицо. Я ни с чем не спутаю аромат опиума. Оглянулась в поисках заветного пузырька, но столик рядом с кроватью был пуст. Не обыскивать же всю комнату, в конце концов? Она могла спрятать его где угодно, может, даже за вырезом своего корсажа.

— Зачем ты это делаешь? — Я смерила ее пренебрежительным взглядом. — Хотя можешь не говорить, я и так вижу. Вырядилась, как гулящая женщина, на свидание собралась? А беднягу принца пичкаешь этой отравой, чтобы не мешался под ногами?

Лицо Марты исказила гримаса ненависти.

— Не суйте свой нос, миледи, куда не следует! А то его могут и оторвать.

— Ты мне угрожаешь? Совсем обнаглела мерзавка! Я это дело так не оставлю. Все узнают о том, что ты тут творила.

— Вы сначала это докажите! — Напускная маска почтения совсем слетела с лица служанки. Она приосанилась, выпятив вперед пышную грудь, бесстыдно выглядывающую из декольте.

— Уж я найду способ выбросить тебя отсюда, будь уверена! — выкрикнула я ей в лицо.

— Еще посмотрим, — слишком дерзко и нагло для служанки выпалила Марта.

Может, она сама употребляет этот наркотик, только в меньших дозах? Боги, это окончательно разрушит и без того страдающую психику Тобиаса.

В душе у меня все пылало от негодования, я даже вспотела, хотя в спальне было далеко не жарко.

Разговаривать с Мартой было бесполезно, увещевать — тоже, она меня нисколько не боится.

Я вышла из покоев принца. Следует немного успокоиться и решить, с кем можно поговорить на этот счет. Выставлять себя дурой тоже не хотелось. А вдруг все это делается с ведома почтенного семейства? С них станется сотворить такое с братом. Возможно, даже сам король замешан. Да нет, не может такого быть! Он не будет осознанно вредить своему брату. В любом случае бросать на произвол Тобиаса я не собираюсь. Завтра же поговорю с его величеством, пусть наведет порядок в собственном дворце. Не сомневаюсь, Стефан строго накажет Марту, ей самое место в тюрьме.

Подошло время ужина, но спускаться в трапезную совсем не хотелось. Видеть, как Лукас ухаживает за своей невестой, терпеть гневные взгляды Дивеи? Нет уж, увольте! Тем более у меня было одно важное дело. Времени все хорошенько обдумать не оставалось, зато был план. Не блестящий, конечно, но попытаться стоит. Я решила ехать за Наулой.

А почему бы нет? Выжду, когда циркачи улягутся спать, и открою фургон, в котором держат девочку. Сегодня ночью — единственный шанс увезти метаморфа, боюсь, что утром каравана артистов уже не будет в Эктерии.

Что я буду делать с ребенком, меня сейчас совершенно не заботило. Боги, помогите мне! Главное — исполнить задуманное, а там разберемся.

Горничная забеспокоилась, заметив, что вместо экстравагантного шелкового платья я надеваю свою амазонку.

— Куда это вы на ночь глядя? Одумайтесь, миледи, какие прогулки в сумерках?

— Миа, милая, у меня очень важное-преважное дело, понимаешь? Если вдруг я не вернусь, возьми из шкатулки с украшениями письмо и передай моему отцу, хорошо?

Папенька — единственный человек в этом мире, который будет оплакивать мою кончину, хотя всем сердцем надеюсь, что до этого не дойдет.

В кармане юбки я спрятала серебряный кинжал, подаренный Лукасом. Выскользнув из комнаты, я направилась вниз. Чтобы не столкнуться в большом зале с придворными, пришлось идти через лестницу для слуг.

В конюшне ласково потрепала свою лошадку за ушком.

— Ты что ж, спать уже собралась, милая? А как же лакомство? — Я достала морковку и подсунула животному под нос. Лошадь благодарно фыркнула и приняла угощение.

Неожиданно в тишине я отчетливо услышала чьи-то шаги. Кто-то зашел в стойло и остановился, видимо, оглядываясь. Может, конюх? Но обычно в такую пору слуги ужинают на кухне. Я специально выбрала время, когда на улице почти никого не бывает. Внезапно в голове всплыла угроза Марты. Неужели мерзавка следила за мной?

Я замерла, напряженно вглядываясь в темноту. Сквозь полумрак можно было разглядеть лишь высокий силуэт в темном плаще. Он подходил все ближе ко мне, а я отступала вглубь стойла. Морковка, почуяв мой страх, нервно переступала с ноги на ногу.

— Лиандра, я же говорил, что сумасбродство — твое второе имя.

С каким же облегчением я вздохнула, услышав голос Лукаса!

— Нельзя же так подкрадываться, — укоризненно заявила я, стараясь унять дрожь в коленях.