Дерзкие надежды Карабаса-Барабаса

– Учтите, коли блок ставил специалист уровня моего отца, то сами не «расколдуете» пациента, понадобится тот, кто печать наложил, иначе никак, – предупредил Лева. – Теперь по поводу клочка бумаги, который увидел. Не могу заявить с уверенностью, но предполагаю, что автор текста – ребенок. «Дядя Роб не убивал». Взрослый человек по-другому напишет. Начинается сообщение со слова «видел». Возможно, автор мальчик. Он стал свидетелем смерти Павла Андреевича. И пока нам неизвестен весь текст, можно пофантазировать так: «Видел, что дядя Роб не убивал своего папу. Знаю, кто это сделал. Очень его боюсь». Или: «Видел, кто убил папу Лики». Вариантов на самом деле не так уж много. «Видел, кто зарезал папу Анжелики. Дядя Роб не убивал, знаю, кто его убил, сказать не могу, боюсь». Следовательно, был свидетель. Он находился в одной комнате с девочкой. Возможно, ее одноклассник.

– Зубова сказала, что она заснула на полу, – уточнил я, – а мама и бабушка не одобряли приглашение гостей. О том, что в детской был кто-то, кроме нее, Лика не упомянула.

– Всем нам родители что-то запрещали, но мы их не слушались, – засмеялся Лева. – Ваша клиентка могла кого-то тайком привести. С папой поговорю, но не уверен, что уговорю его вас проконсультировать. Все, ребята, простите, у меня сеанс с больным через десять минут, надо настроиться.

Боря положил телефон на стол.

– Что-то тут не так! – воскликнул я. – А где Саша?

– Она согласилась пройти в столовую, – отрапортовал Борис. – Есть проблема – у подростка отсутствуют вещи! Владимир Иванович привел дочь с пустыми руками, при ней нет ни сумки, ни чемодана.

Я вынул мобильный и быстро соединился с отчимом.

– Что случилось? – почти сразу отозвался тот.

– У Саши отсутствуют сменная одежда, обувь, белье, – объяснил я, – она с пустыми руками.

– Елки-палки! – ахнул мамин муж. – Забыл! Не вынул саквояж из багажника. Машина на стоянке аэропорта. Но тебе ее не открыть! Ума не приложу, что делать!

– Проблема легко решаема, – засмеялся я, – поедем в магазин, куплю ребенку нужное.

– За мой счет! – быстро уточнил отчим.

– С деньгами потом разберемся, – пообещал я и отправился в столовую.

Саша стояла у окна.

– Просьба… – начал я.

Девочка обернулась и молча уставилась на меня.

– Владимир Иванович забыл вынуть ваш чемодан из багажника.

– Рофл, – произнесла гостья.

Я не понял, что она имеет в виду, и продолжил:

– Давайте съездим в магазин, приобретем вам вещи первой необходимости.

Саша прищурила один глаз.

– Вы не мой слайм.

– На зеленый лимон определенно непохож, – согласился я.

– Лимон? – повторила Саша. – Зеленый?

Я обрадовался – кажется, удалось добиться от девочки хоть какой-то эмоции.

– Из ваших уст прозвучала фраза: «Вы не мой лайм». Лайм – цитрусовый фрукт. Он по форме и вкусу похож на лимон, поэтому многие именуют его «зеленым лимоном».

– Поч? – пробормотала Саша.

Я понял, что теряю нить разговора, и попытался ухватиться за нее:

– Почта неподалеку, можем пойти туда пешком.

– Поч? – повторила школьница.

В комнату вошла Демьянка, а ко мне на телефон прилетело сообщение от Бори: «ИП! Слышу вашу беседу. Девочка говорит на сленге подростков. «Рофл» – «смешно». И не «лайм», а «слайм». «Вы не мой слайм» в переводе на человеческий язык – «вы не мой друг». «Поч» – «почему».

Я спрятал трубку и начал гладить Демьянку.

– У кого есть собака, тому не нужна жена, – неожиданно объявила Александра.

– Согласен, – кивнул я. – Да, я не являюсь вашим приятелем. Но странные порой зигзаги закручивает судьба человека. Нравится мне это, не нравится, но вы моя сестра.

– Беды и близнецы никогда не приходят в одиночку, – доложила Саша. – Поч?

– Почему я ваш брат? – спросил я и сразу ответил: – Владимир Иванович одно время считался вашим отцом.

– Никогда нельзя быть уверенным на сто процентов даже в том, какой у тебя цвет глаз, – усмехнулась Саша.

– Верно, но давайте предположим, что это так, ведь Владимир Иванович одно время был мужем вашей мамы. Наверное, вы не в курсе, что он женат на Николетте, а она моя матушка. Следовательно, Владимир Иванович – мой отчим. Вы можете быть родной его по крови. Я не чужой ему по факту женитьбы. Следовательно, мы оба дети Владимира.

– Рофл, – с каменным лицом отреагировала Саша.

– Да, забавно, – согласился я. – Давайте считать, что мы с вами сводные брат и сестра. Общей генетики нет, нас объединяет Владимир. А он умчался в командировку, забыв вализу с ветманом.

В глазах Саши засветилось простое человеческое любопытство.

– Лизу с чем?

– Вализа с ветманом, – повторил я. – Каждое поколение говорит на своем языке. Парниша идет с гульбища в мокроступах. Понимаете, о чем речь?

– Нет, – хихикнула Саша.

– Юноша идет после вечеринки, надев калоши.

– Рофл, – улыбнулась Александра.

– В мои студенческие годы говорили так: «хиляли по Бродвею, потому что шнурки в стакане были». Перевести?

Саша кивнула.

– Гуляли по улице Горького, потому что родители дома сидели, – быстро произнес я.

– Улица Горького теперь Тверская, – на всякий случай уточнил Борис, входя в столовую.

– Вас не бесят мои слова? – спросила Саша. – Неужели не раздражаю?