Дерзкие забавы

– Харлоу? – произношу я, отвлекаясь от собственных мыслей, и ее имя звучит немного резче, чем надо бы. – Между мной и Харлоу ничего нет.

– Разумеется, ничего нет. Я просто заметил, как уютно вы оба себя чувствовали сегодня рядышком.

Даже несмотря на все происходящее, я старательно закатываю глаза.

– Да она заноза в заднице, – восклицаю я, и это такая ложь! От большинства женщин, как только утрачивается ощущение новизны и как только ты привыкаешь к хорошенькой мордашке, ты готов двигаться дальше. А с Харлоу?.. Она нравится мне все больше и больше с каждым нашим разговором.

– Ты уверен, что с тобой все в порядке?

Я поворачиваюсь к Оливеру и вижу, что он пристально на меня смотрит.

– Да, а почему, собственно, нет?

Он пожимает плечами и как будто хочет придушить меня, но потом моргает, решительное выражение на лице исчезает, и я даже начинаю сомневаться, не показалось ли мне.

– Не знаю, правда. Просто… ты ведь так и не сказал мне, что ты тут делаешь. Дома все хорошо?

– Отлично. Я просто приехал встретиться с инвесторами. Думаем кое-что усовершенствовать, когда закончится сезон.

Я вижу, как на его лице появляется облегчение.

– Финн, это здорово. Посмотри на нас, посмотри на нашу жизнь. Все, мать твою, пошли в гору, дружище.

Это точно.

Я моргаю, глядя в окно. Есть только один человек, с которым я хочу сейчас разговаривать.

– Слушай, – говорю я, выключая плиту. – Я тут вспомнил… Я обещал отцу позвонить сегодня вечером. Ничего, если ты поешь без меня?

Даже если Оливеру это неприятно, он достаточно хороший друг, чтобы не подать вида.

– Да, конечно. Думаю, я позвоню Лоле. Посмотрим, может, она захочет присоединиться. Как ты думаешь, ты вернешься сегодня?

Я хватаю бумажник с кухонного стола и сую его в задний карман:

– Не уверен. Ты просто оставь мне тарелку, а я разогрею, когда вернусь. Мне действительно очень нужно позвонить.

Оливер кивает и достает тарелку для себя, а потом машет мне.

Я хватаюсь за телефон как за спасательный круг, как только оказываюсь за дверью.

Глава 7

Харлоу

Я МОЮ ПОЛ. Почему, если уборщица только сегодня была в доме моих родителей, я мою их пол? Потому что я не способна сосредоточиться даже на самой простой задаче и вывалила на плитку целую кастрюлю энчилады.

Входит папа, смотрит на меня, на мои рваные джинсы и его старую фланелевую рубашку, которую я нацепила, на покрытую красным соусом швабру и капли соуса на белой плитке – и ничего не говорит. Он просто проходит к холодильнику, открывает его, вынимает йогурт для мамы и целует меня в голову на обратном пути.

Я принимаю несколько решений в последующие двадцать секунд.

Первое: мне нужна другая работа.

Шанс, что мне предложат работу на полную ставку в NBC с января, когда заканчивается срок моей стажировки, есть, но минимальный, а разговор с Финном о моей сегодняшней ситуации заставил меня понять, что я просто бегаю по кругу в колесе. Я совершенно бесполезная и не могу уважать себя, потому что ни одна уважающая себя женщина в двадцать первом веке не будет работать двенадцать часов в неделю, если у нее нет еще другой работы.

Второе: я не могу трахаться с Финном, но и проводить каждую свободную секунду в доме родителей тоже не могу. Болезнь делает человека жалким, и это очень интимная вещь. Мама не хочет, чтобы мы заботились о ней, а если все-таки ей нужна чья-то забота, то это забота папы. Пришло время обрезать пуповину.

Третье, и возможно, самое главное: я должна придумать, что буду готовить на ужин теперь, после того как я испачкала своим планом А всю кухню.

Встав на карачки, я выскребаю остатки соуса из швов между плитками, и тут мой телефон на столе пиликает, сообщая, что пришло сообщение с незнакомого мне номера:

Не хочешь выпить пару пива?

Я прищуриваюсь, смотрю на экран в сгущающихся сумерках и печатаю в ответ:

– Кто это?

– Парень, о котором ты только что фантазировала.

– Полковник Сандерс?!

Следует немедленный ответ:

– Попробуй еще раз.

Я, хихикая, печатаю:

– Этан?

Нажимаю «отправить» и тут же печатаю вслед:

– Нет! Джейк! Прости!

Ответ Финна приходит примерно минуту спустя:

– Смешно.

Мы с Финном обменялись номерами в Вегасе около трех месяцев назад, и я чувствую странное сожаление, что мы никогда раньше не использовали их.

– Мы пойдем в бар для дровосеков? – спрашиваю я.

– Думаю, ты хотела сказать: для рыбаков.

– Как бы то ни было, я впечатлена, что ты умеешь писать! – отвечаю я.

Осмотрев себя и свой прикид, я сначала вздрагиваю, а потом решаю: к черту.

– И что прекрасно, я как раз одета как ты.

– Я заеду через двадцать минут.