— Да, пап, все сняла.
— Откуда ты тут взялась?
— Дядя Уэстон тайком привел меня сюда. — она поворачивается к отцу и кладет руку ему на грудь. — О… Боже мой. Папа, ты был великолепен. Все прошло даже лучше, чем когда мы репетировали.
Я поворачиваюсь к Декеру.
— Репетировали? С Дженни?
Декер пожимает плечами.
— Хотел, чтобы все было идеально.
Декер начинает что-то объяснять, но Дженни визжит и практически сгребает меня в объятия.
— Я так счастлива за вас.
— Спасибо. И спасибо, что показала своему отцу, как это делается. Уверена, что это ты написала для него речь.
Дженни поворачивается к отцу и сияет от гордости.
— На самом деле, папа был непреклонен в том, чтобы я не помогала ему. Он хотел, чтобы все шло от сердца.
Она поднимает мою руку, будто это витрина, и рассматривает кольцо.
— Посмотри, как красиво оно смотрится на ее руке, папа.
Декер кивает, и они оба смотрят на бриллиант.
Спустя несколько секунд Декер заключает нас обеих в объятия.
— Мои девочки. Я так сильно вас люблю.
Мы с Дженни отвечаем в унисон:
— Мы тоже тебя любим.
Вечеринка отходит на второй план. Мне просто хочется стоять здесь, с двумя моими любимыми людьми в Чикаго, и вечно смотреть на озеро Мичиган. Я ни капли не сомневаюсь, что это оно… мое «долго и счастливо».