Десант местного значения

Американец, желая поразить красный «Фреско» сходу, чуть промахнулся. Буквально на метр-другой. Двигателю МиГа этого хватило, он сначала выпустил черный форс дыма, а потом и вовсе заглох, всосав в заборник, наряду с несколькими осколками, комья земли и куски бетона, от разрывов близких снарядов. Капитан тоже отреагировал мгновенно. Открывание фонаря и выход оттуда пилота обычно занимает достаточно много времени. Но Харисов вылетел из кабины МиГа, как пробка из бутылки шампанского, еще несколько секунд, и он нырнул в щель, которую во множестве отрыли на аэродроме возле капониров солдаты батальона аэродромного обеспечения. И вовремя, чуть запоздавший ведомый американец оказался чуть более удачлив, попав двумя снарядами прямо в пилотскую кабину. МиГ стоял на дорожке из капонира, с развороченным воздухозаборником и какими-то бесформенными клочьями на месте пилотской кабины, сиротливо наклонясь носом из-за спущенного пневматика носового колеса. Вдали затихал рев уходящих американцев, провожаемый редкими выстрелами поздно проснувшейся зенитной артиллерии, а Хан ощутил, как у него волосы под шлемофоном встают дыбом. Из раскуроченной кабины валит легкий дымок, из поврежденного топливопровода веселой струйкой льется на асфальт дорожки керосин, а под самолетом висят два 300-литровых ВАПа[6]! Причем, в них зоман!

Но, видно, волосы также встали дыбом под головными уборами не только у него. К самолету бегом бежали оружейники и другие расчеты аэродромной команды. Пока оружейники, подкатив тележки, весьма споро снимали с подвесок смертельно опасный груз, другие, со всех сторон заливали разбитый МиГ из огнетушителей. Пронесло.

МиГи Автушко и Венедиктова после взлета не стали ввязываться в бой с «Крестоносцами», хотя и очень хотелось. Приказ, полученный пилотами, был категоричен. И теперь удерживая машину, в болтанке снежной круговерти, за летящими бомбардировщиками, капитан Венедиктов, с мрачным удовлетворением подумал, что сейчас советские пилоты рассчитаются с американцами за подлый удар химическим оружием по спящим поселкам Камчатки. Оба МиГа несли по два 300-литровых ВАПа, это была предельная нагрузка для маленьких истребителей. Два бомбардировщика Ил-28 летели к янки с подарками покрупнее. Каждый бомбардировщик нес по восемь химических авиабомб ХАБ-250М-62П в бомбовом отсеке.

Камчатка. Северная сторона Авачинской губы.

Местное время 02 ноября 14–24. Батарея N501.

Командир батареи глубоко вздохнул. Все, батарея готова к открытию огня. Механизм поворота башни исправлен, подача снарядов налажена, правда, только вручную. Из-за этого скорострельность орудий не будет больше, чем залп в три-четыре минуты. После первых трех залпов, выстрелы к ним подняли уже заблаговременно. Радар уже кратковременно включили, он показал отсутствие помех. Это весьма кстати, погода уже испортилась и корабли десанта почти не видны в оптике из-за снежных зарядов, которые ветер все время несет с юго-востока. Осталось только поднять трубку внутренней связи и приказать открыть огонь. Подсознательно, весь его организм кричал ему: «Не делай этого! Если ты прикажешь открыть огонь, мы все покойники!». Он усмехнулся своему подсознанию. Они и так и так смертники, остается только выбрать— открыть огонь и погибнуть быстро, но честью. Или затаиться, но потом все равно сдохнуть, но уже позорно. Американцы своей ночной химической атакой показали всем, что их ждет. Командир батареи N501 поднял трубку и будничным голосом произнес:

— Включить РЛС наведения. Цель — ближайший десант корабль-док, пристрелочный выстрел по готовности.

«Все. Пути назад нет, они начинают последний бой. Интересно, сколько времени будет у батареи до атаки вражеских самолетов?».

Тем временем, пристрелочный выстрел лег по дальности отлично, по азимуту чуть правее.

Второй выстрел дал накрытие. Командир скомандовал огонь всей башней и уже один из снарядов первого залпа влетел в корпус транспорта чуть позади второй дымовой трубы. Командир не сдержал своей радости:

— Молодцы, отлично! Внезапно на связь вышел начальник расчета обзорной РЛС:

— В дополнение к старым целям наблюдаю группу новых, в количестве восьми штук, три класса «эсминец», остальные пять очень крупные, засветка как у большого транспорта или тяжелого крейсера, дальность 25 миль, азимут 170, идут со скоростью больше тридцати, курс 10. Почти прямо на нас.