Десант на Эльтиген

Выводы немецких штабников: «Эльтигенская операция была подготовлена хорошо, и она могла быть проведена в соответствии с разработанным планом, хорошо продуманным во всех деталях, но отсутствие взаимодействия между сухопутными и морскими силами парализовало успех. Операция ясно показала устойчивость всех начальников и готовность войск идти на преодоление любых трудностей. Пропагандистские мероприятия (сбрасывание листовок с воздуха, агитснаряды, интенсивное применение радио) успеха не имели, хотя и были рассчитаны на недостаточно снабжаемых десантников. Большевистская идеология крепко пустила корни среди командиров Красной Армии, а пропаганда теперешних успехов советского наступления побуждает их к достижению новых успехов… Десант еще раз показал исключительную способность использовать наши позиции, быстро зарыться в землю. Бомбы, противотанковые мины и т. п. у десанта большей частью были немецкого происхождения, т. е. трофейные (как бы гордился наш инженер, если бы он мог прочитать эти слова! — В. Г.) Обеспечение оружием и особенно средствами связи было хорошее».

Я собрал офицеров дивизии и познакомил с высокой оценкой, данной врагом. Это полезно знать. Думаю, что выводы, сделанные в свое время гитлеровским командованием, полезно почитать и в наши дни воинственным генералам за рубежом.

15 декабря поздно вечером в штаб дивизии приехал Климент Ефремович Ворошилов. Поздравил меня с присвоением звания Героя Советского Союза. Спросил: — Как, товарищ Гладков, трудновато было?

Я ответил, что было не легко. Враг имел свободный тыл, технику и резервы, мог маневрировать, подбрасывать силы. У нас же — небольшой клочок земли. Но новороссийцы были крепки духом и дисциплиной. Кроме того, мы знали, что нас в любую минуту поддержат артиллеристы генерала Кариофилли и полковника Малахова, летчики генерала Вершинина и Ермоченкова.

— Особенно же, товарищ маршал, выражаем благодарность летчицам — девушкам Таманского полка.

Ворошилов интересовался питанием, моральным состоянием людей в период блокады, организацией прорыва, захватом Митридата. Он расспрашивал подробно о раненых, о состоянии дивизии после выхода. На последний вопрос я ответил, что дивизия готова к новым заданиям. В заключение маршал сказал:

— Да, вы выдержали труднейшее испытание. Этим еще раз показали, на что способна наша армия. Потом он спросил:

— Как вы, товарищ Гладков, оцениваете операцию?

— С точки зрения действий солдат и офицеров — общий героизм, выносливость, самоотверженное выполнение приказа командования — даю положительную оценку. Однако недоволен тем, что оставили выгодный рубеж — Митридат. В отношении же обеспечения операции — судите сами.

Климент Ефремович дружески улыбнулся.

Дружная работа офицеров, сержантов и бывалых солдат дала возможность быстро сколотить части. Дивизия через месяц опять была готова идти в бой. В начале февраля — приказ: переправиться через пролив. 318-я Новороссийская сменила 89-ю стрелковую дивизию на северо-восточной окраине Керчи и начала вместе с другими соединениями Приморской армии готовиться к прорыву вражеских укреплений.

Фашистские войска окопались в Крыму. Командующий 17-й гитлеровской армией генерал Енике обращался к своим «гренадерам»: «…Мы будем находиться столько времени, сколько нам прикажет фюрер, на этом решающем участке гигантской мировой борьбы. Кто оставляет указанную ему позицию, тот подлежит смерти. Пусть Советы наступают, они будут разбиты. Пусть танки наступают, тем вернее они будут уничтожены…»

Новый командующий Приморской армией генерал армии Еременко собрал командиров корпусов и дивизий. Он проводил с нами занятие по прорыву обороны противника и плану дальнейшего наступления. План прорыва был с нами подробно разработан, каждое положение теоретически обосновано и с большой убежденностью доказано.

Возвращаясь на командный пункт дивизии, я смотрел на юг. По переднему краю изредка вспыхивали выстрелы. В ясное небо поднимал свои четыре горба Митридат. Скоро мы снова будем там!

И этот желанный час настал. Приморская армия пошла в наступление. Новороссййцы взломали оборону на участке 73-й немецкой дивизии, нашего старого противника под Новороссийском. Получив пополнение из Франции, она была на транспортных самолетах переброшена с Днепра под Керчь.

Двинулась снова вперед наша дивизия, С нами не было Модина, Хасанова, Клинковского, Челова, Афанасьева и многих других боевых товарищей. Но все, что они сделали, осталось с нами. Герои бессмертны: их пример зажигает сердца тысяч и ложится в основу боевых традиций. 11 апреля мы овладели городом и крепостью Керчь. 10 мая был освобожден Севастополь.

Когда на крымской земле затихли выстрелы, дивизия расположилась на отдых в поле, недалеко от высоты Горная, захват которой новороссийцами предопределил падение Сапун-горы и открыл подступы нашим войскам к Севастополю, Весна была в полной своей красе. Тепло. На поле — сплошной ковер пестрых цветов. Воздух наполнен ароматом. Каждый вздохнул полной грудью, чувствуя себя свободным и счастливым.