Десант на Эльтиген

- Это сержант тридцать девятого полка. Он сегодня проявил исключительный героизм.

- Слушаюсь, товарищ комдив. Внезапно меня охватило раздражение:

- Так дело не пойдет, товарищ майор. Будьте внимательнее к людям. Каждая залеченная вами рана усиливает боеспособность десанта. И помните: каждый, кто лежит у вас, - герой. Вы это должны знать. И, главное, раненые должны чувствовать, что вы это знаете. Понятно?

Чернов ушел. Я думал о том, что не вовремя, так не вовремя погибла Исаева. Кого туда послать комиссаром?

Взволнованный, вошел Новиков:

- Уже второй час ночи, а боеприпасов нет, и неизвестно, отправлены ли они из Тамани.

- Что же вы раньше не доложили? - возмутился я и и приказал радисту вызвать командующего армией или начальника штаба. - Кодируйте мой разговор: "У аппарата двадцатый. Ко мне не поступили боеприпасы. Срочно отправляйте".

- Ждите у аппарата. Сейчас проверю, - ответил помощник начальника оперативного отдела штаба армии Соловейкин.

Через пять минут мы получили сообщение: снаряды отправлены в 24.00. Новиков послал начартснабжения к Плаксину: как только прибудут баржи, тотчас выдавать боеприпасы полкам.

В 2.00 Бушин вместе с Человым принесли на утверждение план обороны. Толковый план. Десант нацеливался на активные действия.

- Вот только варианты контратак резерва надо бы еще раз продумать. Не подошли ли вы немного шаблонно?

- В чем, товарищ комдив? - спросил Челов.

- План пока предусматривает разновременные контратаки в северном, западном и южном направлениях. Север для нас завтра не проблема. Отложим его. Давайте-ка обдумаем, например, такой вариант: одновременная контратака в стык между тридцать девятым и тридцать седьмым полками в направлении школы. Или же одновременный удар по направлению отметки "плюс шесть" и вдоль берега. Попрошу вас, товарищи, подумайте, потом вызовите комбата, командира учебной роты и роты моряков и проработайте с ними эти варианты.

Глубокая ночь; Время - к трем часам, а боя севернее Керчи не слышно. Работая, я все ловил себя на мысли, что прислушиваюсь: началось ли? Нет, все еще не началось! По плану операции в ночь на 2 ноября должен был высадиться второй десант севернее Керчи, а к нам на плацдарм выйти еще одна дивизия. Пока прибывали только наши подразделения. Севернее Керчи тишина. Я вызвал к аппарату оперативного дежурного штаба армии и спросил, почему сосед не работает. Ответ: сегодня работать не будет. Для меня это было загадкой. В чем же дело? Неужели операция отменена? Если 56-я армия сегодня не будет работать и не потревожит немцев севернее Керчи, то, пожалуй, они сосредоточат против Эльтигена достаточно сил, чтобы сбросить нас в море. Надо быть готовым достойно встретить врага.

Я вышел из капонира и пошел вниз к берегу. За мной шел Иван. Ночь была темная, с моросящим дождем. Над проливом повисла туманная пелена. Шумели волны. Казалось, что это покачивается и глухо шумит тьма, повисшая, как занавес, над берегом. Артиллерия противника методически вела огонь по причалам Эльтигена. На плацдарме то в одном месте, то в другом строчили пулеметы: видимо, преграждали подступы пытливым разведчикам врага. Над морем иногда вспыхивали осветительные снаряды. Это наши По-2 разыскивали вражеские быстроходные баржи.

На берегу выгружались прибывающие суда. Взгляд еще не различал движения в темноте, но было слышно, как люди соскакивали с катеров в воду, выходили, хлюпая сапогами, на сушу.

Мимо нас по скользкой глинистой тропинке прошла группа солдат. Их было человек десять. Они шли гуськом, неся что-то тяжелое. Я спросил:

- Что несете, товарищи?

- Саперы, - ответил один солдат негромко. - Мины на передовую.

Пройдя еще немного, мы натолкнулись на артиллеристов. Они возились с 45-миллиметровой пушкой.

- Что случилось?

- Да в яму попали и никак не вытащим.

- Ну-ка, Иван, давай! Поможем им.

Дружно взяли и вытащили. Люди были мокрые, грязные, усталые, голодные. Но они знали, что к утру им нужно подготовить оборону, и делали свое дело.

В капонире снова назойливо полезла в голову мысль: "Раз не будут высаживаться, значит, враг сможет больше подбросить сил против нас". Иван открыл банку мясных консервов. Есть очень хотелось; Уже сутки ничего не ел. Но есть я не мог и сказал Ивану: "Убери, не лезет в горло".

Начальник продотдела майор Кащенко доложил: из продовольствия ничего не прибыло.

- Хоть кипятку утром дадите людям?

- Это трудно сделать, - ответил он.

- Не труднее форсирования. Организуйте, майор, кипяток и к семи часам доложите.

Из школы возвратился Копылов. Он был доволен. Все больше мне нравился его характер. Пойдет к людям и возвращается, как будто надышался озона. И сейчас он с удовольствием рассказывал, какие замечательные люди командир 2-й роты старший лейтенант Колбасов и его заместитель по политической части Кучмезов. Они понимают, что держат в руках ключ к Эльтигену, и не отдадут его. Михаил Васильевич беседовал с коммунистами и комсомольцами роты. Товарищи дали слово: драться до последнего. Роте придано два взвода станковых пулеметов и два отделения противотанковых ружей.