Читаем Десантник № 1 генерал армии Маргелов полностью

Василий Филиппович обладал завидным характером. Сколько бы судьба не ломала его, он мужественно переносил передряги жизни, свято верил в свою звезду.

О храбрости, самообладании и мужестве Маргелова В.Ф. на фронте ходили легенды. Отвага его граничила с безумством — так отзывались о нем фронтовые друзья.

По существу таким он оставался на всю жизнь. Приведу всего лишь два примера из учения «Днепр», которым руководил тогда Маршал Советского Союза Гречко А.А.

А дело было так. На смотровой вышке у площадки приземления, на которую десантировался 357 пдп, выбрасывалась полковая батарея АСУ-57. Все шло нормально, но вдруг на одной самоходке не сработала парашютная система, и многотонная масса устремилась вниз прямо на смотровую вышку. Толпа генералов и офицеров, окружавшая министра, в панике скатилась вниз. И только маршал Гречко А.А. и генерал Маргелов В.Ф., сохраняя выдержку, наблюдали как самоходка вместе с платформой со свистом и грохотом врезалась в землю в нескольких десятках метров от трибуны.

И еще. На завершающем этапе этого учения министр вызвал в Слуцк всех помощников по руководству учением. Однако утором назначенного дня район учения оказался во власти сплошной облачности и густого тумана. Был объявлен запрет на полеты авиации. Однако сбор не отменялся. Возник вопрос, как быть? До Слуцка было более 150 километров, успеть к назначенному времени можно было только с помощью вертолета. Но лететь «на ощупь» — тоже безумие. Как быть? Василий Филиппович с присущей ему решительностью объявляет нам:

— Летим вертолетом!

Командир экипажа вертолета, ссылаясь на строгий запрет полетов, категорически отказывается вылетать. Но обвиненный в трусости, потребовал письменного приказа на перелет. Получив бумажку — приказ, будто это спасало его от суда на случай гибели, поднял машину с пассажирами в воздух и в кромешном тумане повел ее к Слуцку.

После очевидцы рассказали следующее. Гречко и начальник ГШ маршал Захаров, находясь на Слуцком аэродроме, получили извещение, что к ним подлетает генерал Маргелов. Маршал Захаров, возмутившись, предложил министру наказать Василия Филипповича за нарушение запрета на полеты. Но Андрей Антонович Гречко оценил это по другому.

— Маргелов здесь ни причем. Виноваты мы, не отменив совещание. А что касается Маргелова, то известно, что этого человека ничем не испугаешь. Он ползком приползет, но приказ выполнит во время!


Отставка от дел в январе 1979 года для Василия Филипповича очевидно была неожиданной. В декабре 1978-го отметили его 70-летие. Ждали, что заслуги перед Вооруженными Силами и государством будут оценены по достоинству. Полагали, что он получит вторую Звезду Героя. Однако юбилей прошел более, чем скромно. Лимит на Звезду Героя, по-видимому, оказался исчерпанным или приберегался для очередного партийного бонзы, не нюхавшего пороха.

Тем не менее юбиляр был полон сил и энергии. На второй день своего юбилея он собрал в комнату отдыха некоторых заместителей, начальников отделов и председателя научно-технического комитета (НТК).

Это было не юбилейное застолье, а, скорее, служебное совещание или совет единомышленников. Угощая нас, Командующий делился своими идеями и планами дальнейшей работы по развитию войск.

К этому времени уже имелись некоторые успехи в развитии идеи десантирования войск на воду. Толчком к этому большому начинанию, смею утверждать, послужили мои доклады Командующему о резком дефиците площадок приземления для крупных десантов в странах НАТО. Анализ местности по снимкам из космоса показывал, что за последние 4–5 лет свыше 30 % ранее перспективных площадок для выброски десантов были застроены промышленными или хозяйственными объектами и утратили свою значимость. Командующий оценил эту разведывательную информацию и сделал соответствующий вывод.

Слухов о скором уходе его на отдых и возможном преемнике не было как в Штабе ВДВ, так и в центральных управлениях Министерства обороны. Мы полагали, что и дальше будем работать под патронажем Василия Филипповича.

Сообщение об отставке застало Командующего во время проведения сбора руководящего состава войск. Оно проходило под Москвой в гарнизоне Медвежьи Озера. Мы, участники сбора, были ошеломлены внезапным появлением на сборе заместителя министра обороны маршала Соколова С.Л. Он объявил, что генерал армии Маргелов В.Ф. уходит в состав Генеральной инспекции при министре обороны, вместо него назначается новый командующий, которого он и представил нам.

Вся эта процедура показалась нам странной, какой-то поспешной и весьма некорректной по отношению к Маргелову. Не берусь судить, знал ли о ней заранее Василий Филиппович или нет, но известие об отставке он воспринял с достоинством, стоически. Поблагодарил участников сбора за совместную службу, пожелал удачи и, наскоро попрощавшись, покинул выпестованные им любимые войска.

Закончилась целая эпоха в жизни войск…

Перейти на страницу:

Все книги серии Досье

Смерть в рассрочку
Смерть в рассрочку

До сих пор наше общество волнует трагическая судьба известной киноактрисы Зои Федоровой и знаменитой певицы, исполнительницы русских народных песен Лидии Руслановой, великого режиссера Всеволода Мейерхольда, мастера журналистики Михаила Кольцова. Все они стали жертвами «великой чистки», развязанной Сталиным и его подручными в конце 30-х годов. Как это случилось? Как действовал механизм кровавого террора? Какие исполнители стояли у его рычагов? Ответы на эти вопросы можно найти в предлагаемой книге.Источник: http://www.infanata.org/society/history/1146123805-sopelnyak-b-smert-v-rassrochku.html

Борис Николаевич Сопельняк , Сергей Васильевич Скрипник , Татьяна Викторовна Моспан , Татьяна Моспан

Детективы / Криминальный детектив / Политический детектив / Публицистика / Политика / Проза / Историческая проза / Прочие Детективы / Образование и наука

Похожие книги

120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное