Десантник. Дорога в Москву

– Ладно, коллега, – Йохан опустился на землю рядом с радистом. – Объясняю на пальцах. Во-первых, для этого нужны ДВА пеленгатора. Минимум! А во-вторых? Хорошо, засекли фрицы факт работы передатчика, отличающегося очень качественным сигналом – на связь буду выходить сам, при помощи моей радиостанции. Ну и что сообщит их радист? Что засек выход в эфир на таком-то азимуте? И где нас искать? Азимут, он штука такая… длинная, а мы на месте сидеть не станем.

– Так-то оно так, – хмуро согласился тот. – Вот только они нас ждут… ну, в смысле, вас. И сразу всполошатся, начнут лес прочесывать.

– Всполошатся, – ухмыльнулся космодесантник. – Обязательно. Только есть еще и в-третьих, коллега: непосредственно перед началом передачи я врублю глушилку и забью все доступные частоты помехами. Связи у фрицев не будет, вообще никакой. Затем отключу и выйду в эфир. Передам, что нужно, и снова начну радиоподавление. В итоге у немцев будет буквально пара минут на все про все. И я сильно сомневаюсь, что их радист успеет вовремя отреагировать. Кстати, одновременно можем начать передавать на немецкой частоте какую-нибудь ахинею открытым текстом – вон Леха придумает, что именно, у него здорово получается. Например, что такое-то крупное подразделение РККА начало контрудар или нечто подобное. Тут мелочиться не стоит, хоть целый мехкорпус «задействуем». Есть у нас такая возможность, использовать одноразовый передатчик, который после выхода в эфир самоликвидируется. Вместе с теми, кто его обнаружит.

– Так ты, получается, и связь фашисту глушить можешь?! – ахнул впечатлившийся «Стриж».

– Угу. Не особенно далеко, правда, примерно до пяти километров, но нам этого с головой хватит.

– Здорово. Вот только насчет самой радиограммы… «Садовник» мой почерк знает. Если ты передавать станешь, сразу поймут, что другой радист работает. Могут не поверить.

Берг пожал плечами:

– Да я и не собираюсь, телеграфного ключа-то у меня не имеется, а изобретать что-то – времени нет. Сам и отстучишь, а я запишу и передам позже и из другого места.

– Это как так, запишешь? – откровенно завис «Стриж». – Куда запишешь?

– Так в память радиостанции, куда же еще? Ну, как бы тебе попроще объяснить, коллега?

Вполуха прислушивающийся к разговору Степанов не выдержал, приходя на помощь:

– Саш, ты грампластинки видал? На них тоже звук записывается. Вот и радиостанция товарища сержанта может запись делать. И в нужное время воспроизводить. Понял?

– Угу, – нахмурившись, радист переваривал новую информацию. – Как на магнитную проволоку или ленту, что ли? Нам инструктор на курсах рассказывал. Мол, сделали фашисты такой прибор, магнитофон называется.

– Примерно так, – согласился десантник. Молодец, предок, быстро соображает! И про магнитную ленту в курсе. С другой стороны, чему тут удивляться? Принцип записи звука на магнитную проволоку известен еще с конца прошлого века, а первый катушечный магнитофон создан еще задолго до войны. В Германии, кстати. Хотя впервые принцип записи информации на движущуюся ленту разработал как раз русский инженер, жаль фамилии не вспомнить.

– Все это очень интересно, товарищи, – подал голос Трофимов. – Вот только я пока так и не понял, какой у нас план действий-то? Нужно что-то насчет самолета решать, время поджимает.

О чем-то негромко переговаривающийся с особистом Локтев обернулся:

– Да нечего тут решать, младшой. Вызываем эвакуацию и ждем, не дергаясь. Примерно за полчаса до подлета зачищаем местность, проверяем полосу, грузимся и валим отсюда.

– Так там же фашистов немеряно?! – ахнул младший лейтенант. – Все поляжем!

– Справимся, уж поверь, – равнодушно пожал бронированными наплечниками космодесантник. – Нам не впервой. Сейчас диспозицию прикинем. Вы фрица отвлечете, сымитировав огневую атаку на их позиции, свяжете боем, а мы потихоньку обнулим. Минут за двадцать управимся, вон Леха не даст соврать. Меня больше сама площадка волнует, обидно будет, если самолет сесть не сможет.

– За взлетку у нас товарищ летун будет отвечать, все равно у нас других пилотов не имеется. Ближе к делу сползаем с ним, поглядит профессиональным взглядом, что да как. Правильно говорю, Вась? – Степанов заговорщицки подмигнул товарищу.

– Не, ну а чего… – стушевался Борисов, в глубине души одновременно и польщенный осознанием собственной незаменимости, и злясь на Леху за столь неожиданное предложение. Мог бы и предупредить, зараза такая! А еще друг называется! – Коль нужно, тогда, конечно, поглядим. Хотя лучше, понятно, еще и пощупать, мало ли, какая там почва.