Десантник. Остановить блицкриг!

В позавчерашнем отчете НОСИ [34] о них вовсе не упоминалось: тогда научники еще просто не знали, попал ли в прошлое кто-то из… гм, ну тоже прошлого, пусть и не столь отдаленного. Теперь, как выяснилось, знают. Попал. Точнее, попали. Сразу двое, парень-геолог и его то ли коллега, то ли подруга из геолого-разведочной партии, случайно наткнувшейся на маяк. Хорошо, хоть больше туда никого не закинуло и уже не закинет: все необходимые меры были немедленно приняты, гиперпространственного финишного бакена больше не существовало в природе. Но вот затем начались проблемы. Вернуться обратно спецназовцы не сумели – темпоральный портал, как назвали свою установку ученые, внезапно отключился, разрывая связь между временными потоками. И вот уже вторые сутки упорно не желал активироваться вновь. Возможно, за прошедшую ночь что-то изменилось, и Игорек сейчас его просветит?..

Отогнав промелькнувшие в мозгу воспоминания, Владимир Анатольевич принял сообщение. Выслушав контр-адмирала, коротко кивнул:

– Понял, сейчас буду. Конец связи.

Попасть в наиболее засекреченную часть лабораторного комплекса, обозначенную безликим цифровым индексом, оказалось непросто даже для начальника объединенного штаба. Личность адмирала Панкеева проверяли трижды. Впрочем, как и его товарища, имеющего к контрразведке, основавшей и курировавшей научный отдел, более чем прямое отношение. Первый раз на входе, второй – у лифта, опустившего офицеров на несколько уровней под землю. И там, и там хватило обычного чипа-удостоверения, взломать или подделать который, если верить системщикам (подчинявшимся все той же СКР, понятно), практически невозможно. Ну, и третий – непосредственно у дверей самой лаборатории, больше напоминавших взрывозащитные створы древних атомных бункеров высшей степени безопасности. И судя по толщине убравшихся в стены плит, ими же и являвшихся. Непонятно только, что именно они защищают: собственно лабораторию от несанкционированного проникновения извне – или весь остальной научный комплекс от нее? Если лабораторию, то зачем такие двери, которые и плазмой не пробьешь, вон, по периметру еще и сдвоенный силовой контур расположен, сейчас отключенный? А если наоборот… то как-то вовсе уж пугающе звучит. Пессимистично, так сказать…

Здесь уровня допуска Панкеева уже не хватило, и пришлось дополнительно пройти углубленное (дабы убедиться, что это именно живая кожа, а не хитрая подделка или вовсе отрезанный – жуть какая! – палец) сканирование папиллярных узоров пальцев и сосудистого рисунка сетчатки; контр-адмиралу – тоже. Начштаба мрачно покривился: они бы еще ментальный сканер сюда присобачили, перестраховщики! Подобное чудо высоких нейротехнологий Владимир Анатольевич видел лишь единожды, когда с его разума снимали контрольный слепок-матрицу, и больше ни разу не сталкивался, хоть по долгу службы и имел максимальную степень доступа.

Искоса взглянув на загоревшуюся «разрешительным» зеленым светом панель, буркнул, обращаясь к старому товарищу:

– Игореша, ну и к чему такие сложности?

– Да я и сам толком не в курсе, Володь, – пожал плечами контр-адмирал. – Видать, подстраховываются. Наверное, и правильно. Сам же понимаешь, пока еще никто в мире таких штуковин со временем не проделывал, так что, может, так и нужно, мало ли… Хотя на самом деле я немногим больше тебя знаю, честное слово. Проходи, товарищ адмирал, я следом…

– Ну, наконец-то! – всплеснул руками встречавший их ученый в светло-зеленом лабораторном халате. – Что ж вы так долго, товарищи офицеры? У нас все готово, можем начинать хоть прямо сейчас!

Контр-адмирал Солонец поморщился:

– Дмитрий Олегович, давайте-ка по порядку! А то товарищ начштаба вообще не в курсе, а ему еще вышестоящему командованию рапорт подавать, да и я практически ничего не знаю. Доложите ситуацию, только как-нибудь попроще, душевно прошу! Без этих ваших, гм, заморочек. Что с моими бойцами?

– Простите? А, понял, – на несколько секунд стушевался ученый, судя по электронному беджу на груди – начальник спецлаборатории «055» в звании капитан-лейтенанта ВКФ. Присвоение сотрудникам НОСИ флотских званий было, понятное дело, не более чем данью традиции (и сущей профанацией с точки зрения боевых офицеров). Впрочем, если здраво рассудить, традиции весьма даже полезной, поскольку позволяло держать ученых под кучей подписок и прочих ограничений.

– Хорошо. Если попроще, то мы, во-первых, обнаружили пропавшую группу и некоторое время вели за ними наблюдение. Все живы, причем вместе с ними находятся и оба провалившихся в прошлое «объекта», плюс еще трое местных. Во-вторых, окончательно убедились, что теория множественности миров – не миф и не научное допущение! Параллельные миры существуют, и с этого момента это уже не теория, а самая что ни на есть практика! Потрясающий научный прорыв, равных которому… у меня просто нет подходящего сравнении, товарищи офицеры! Разве что открытие ядерной энергии в двадцатом веке или возможности гиперпрыжков во второй половине двадцать первого! Если и вовсе не то самое хрестоматийное изобретение колеса!