Десантник разведотряда. Наш человек спасает Сталина

В СССР ткани из стопроцентной вискозы практически не производились. Низкая износостойкость, деформация одежды после намокания и опасное воздействие на кожу стали причиной запрета на уровне ГОСТа.

– Это мы можем себе позволить одевать бойцов в х/б, а в Рейхе считают каждый пфенниг и не собираются тратиться на солдат.

– Прошлый раз выходили со смехом. В окопах французы да фламандцы, по-немецки ни слова, одеты в рванье, а оружие времен Австро-Венгерской империи.

– Англичане! – прервал разговор Немец. – Быстро собираемся и домой!

– Где радисты с шифровальщиками? – встрепенулся Олег.

– Шесть радиостанций, шесть радистов и двенадцать шифровальщиков с книгами и таблицами сидят под охраной в крепости, – доложил Немец.

Оберст поспешно выбежал встречать колонну «Студебеккеров», но мастер-сержант из головной машины демонстративно прошел мимо и обратился к Олегу:

– Господин майор, конвойный отряд прибыл для сопровождения пленных.

– Будем пересчитывать или заберете как баранов с пастбища? – поинтересовался он на корявом английском.

Мастер-сержант звонко засмеялся и крикнул своим парням:

– Грузим гурт баранов, головы пересчитаем при погрузке на корабли!

Не обращая внимания на чины, союзники со смехом и свистом принялись загонять немцев на машины.

Один из разведчиков со смехом толкнул Таксиста в спину:

– Бери пример с новозеландских пастухов и не рассуждай о фибриллизации вискозных волокон.

Разведчики разошлись по машинам и через час уже были в Солтан Абаде. Подполковник Юлдаш Ходжаев жил и работал во дворце остандара[34] и сразу предложил Олегу:

– Располагайтесь во дворце, пустующих комнат хватит на полный батальон.

– Хозяин не будет возражать?

– Он уже два года лечится целебными водами Урмии, здесь не осталось ни слуг, ни полиции, ни городской администрации.

– Живете в анархии? – засмеялся Олег.

– Наоборот, у нас коммунизм! Я не вправе собирать налоги, а народ славит товарища Сталина и его «сына» шахиншаха Мохаммеда Реза Пехлеви.

– Зиндан с полицейскими функции тоже на вашей шее?

– Ну что вы! Городской сход выбрал начальника полиции, а судит имам с двумя приговорами – должников в рабство, ворам рубят руку.

– Чем же занимаются солдаты? – озадаченно спросил Олег.

– Железнодорожный отряд сопровождает поезда, остальные на бронемашинах БА-64Б патрулируют дороги.

Пока они беседовали, из Тегерана пришло указание за подписью начальника ГРУ. Олегу приказали сдать подполковнику Ходжаеву захваченные на немецких аэродромах английские фунты и свои вездеходы. Далее прилагалась ведомость с премиальными для разведчиков с пожеланием хорошего отдыха. Подполковник сразу вызвал начфина и рассказал Олегу о ценах с трехступенчатой денежной системой из пехлеви, риалов и динар. На прощание посоветовал развлекаться только в армянском или еврейском кварталах.

От развлечений никто не отказался, но первым делом разведчики побежали за персидскими коврами и отрезами шелковых тканей. Олег с Немцем не стали исключением, деньги получены официально, пребывание в городе тоже легальное, так что скромничать не было причин. Впрочем, отдых получился без туристических удобств, новый приказ был краток: «С получением сего радисту надлежит отбыть в расположение части».

Не успели разведчики толком осознать потерю переводчика, как пришло новое распоряжение: «Студенту, копия Немцу. Приказываю приданный вам отряд вернуть на место постоянного базирования. Маршрут передвижения: поездом Солтан Абад – Тегеран, самолетом Тегеран – Ленинабад, далее по указанию представителя управления. Филин». Разведчики бросились тратить последние деньги, а после обеда веселой гурьбой забрались в дощатый вагон.

– Надо бы и нам подготовиться к отъезду и купить Петру Николаевичу подарок. – Провожая взглядом уходящий поезд, предложил Немец.

– Я за, только не имею представления о его вкусах, – согласился Олег. – При всем дружелюбии, он никогда не выходит за рамки служебных отношений.

Что его сын воюет, это знали оба и больше ничего, что могло бы подтолкнуть к идее подарка. Тем не менее к решению пришли одновременно.

– На востоке традиционно дарят ковры и оружие, было бы странно привезти швейцарские часы или чешские фотоаппараты.

– Ты украл мою идею! – шутливо воскликнул Немец. – Имей в виду, ножны в золоте и драгоценных камнях отпадают.

Не поспоришь, за пристрастие к буржуазному украшательству запросто турнут с работы. Если пришьют коленопреклонство перед капитализмом, то выгонят из партии и отправят на Колыму. Зато серебро в СССР не считалось драгметаллом и было настолько дешево, что серебряные подстаканники использовались даже в поездах. Аналогично с полудрагоценными камнями и самоцветами. Письменные приборы из лазурита, яшмы или малахита стояли на столах партийных и государственных чиновников.