Десантники Великой Отечественной. К 80-летию ВДВ

«Старожилы села Речки хорошо помнят стройного юношу Алексея Трюхана. Закончив школу, он мечтал стать трактористом. Для начала работал прицепщиком. Мечта его не сбылась: грянула война, и юноша ушел на фронт. Наталья Ивановна Трюхан долго ждала весточку от сына. Ее не было. Соседи вернулись с фронта, а про него – ни слуху ни духу. После победы над фашистами пришло извещение: «Ваш сын Алексей Григорьевич Трюхан пропал без вести в 1942 году…» Слова эти, как каменная глыба, упали на поседевшую голову матери.

Кто был на войне, тот знает, что кроется за этим «без вести». В одном бою погибали тысячи, и не всегда было время восстанавливать их имена. Бывало, что целые подразделения с штабными документами исчезали в огне битвы.

Как-то к Наталье Ивановне постучала соседка. В избе она развернула немного пожелтевшую страницу «Известий» и загадочно сказала:

– Перекладывая старые газеты, наткнулась… Ось, подывись.

Наталья Ивановна посмотрела на снимок трех десантников и побледнела. Долго не могла вымолвить и слова. Прижавши газету к груди, шептала:

– Алеша… Это же мой Алешка… мой Алексей… мой Алексей Григорьевич».

* * *

«Красные следопыты» из клуба «Поиск» школы № 43 города Кирова создали музей воздушно-десантных войск. Собрали они и воспоминания ветеранов-парашютистов МВДБ-1. Бессменный руководитель «Поиска» учительница Людмила Михайловна Кокорина вдруг сообщила автору: «…В части фотографии трех десантников. К нам обратился сын погибшего в демянских лесах Гребнева Александра Павловича. Он утверждает: «Третий слева на фото мой отец!» У нас есть снимок десантника Гребнева А.П. Будем показывать ветеранам для опознания и сличения…»

И вслед – письмо от Ивана Павловича Гребнева, брата лыжника из МВДБ-1. Он с горечью и обидой восклицает: «…до сих пор брат значится как пропавший без вести – какая жестокая несправедливость!»

Эхо войны. Боль памяти. Рана свежая, кровоточит. А ведь шел 1988 год!.. Кручина сердца не утолена. Время лишь затянуло с трудом, как зыбкой пленкой, раны родных и неродных, близких и далеких – наших соотечественников.

И для тебя, и для меня

Он сделал все, что мог:

Себя в бою не пожалел,

А Родину сберег.

* * *

Лыжники 4-го отдельного батальона залегли в низине, в пойме речонки, что оплела Меглино полудугой. Разведчики бесшумно уползли к немецким «секретам», выявленным накануне ребятами из стрелково-парашютного взвода комсомольца Виктора Пархаева.

Все распоряжения были отданы заранее, намечены цели, и потому комиссар М.С. Куклин нетерпеливо поглядывал на часы, вглядывался в буранную мглу. Он ждал связных из 204-й ВДБ. Операция была, пожалуй, самой крупной из выпавших на долю батальона в тылу противника – разгромить вражеский гарнизон!.. Тут и охранники тылов, и рота, прикрывавшая штабы, расположенные в Тарасове, карательные службы СС…

Перед каждой стычкой с врагом волнение охватывало комиссара. Перед мысленным взором проходили лица ребят: как-то они справятся?.. Всякий бой ночью полон неожиданностей. А тут еще нужно помнить о соседях – десантниках комиссара Никитина. Они должны были подойти со стороны Игожева. Пора бы сосредоточиться на рубеже атаки. Но связных не было, и это беспокоило Куклина: вдруг не поспеют к назначенному часу и фланг не прикроют? Не спутали бы участок наступления – в тылу уж был случай, когда цепи двух батальонов вступили в огневой контакт как противники!.. Хорошо, что обошлось без жертв…

На расстоянии вытянутой руки от комиссара в кустарнике затаились неразлучные друзья Пепеляев, Бабинцев, Петеримов. Во взводе они считались «стариками» – по двадцать два года! Иван Пепеляев за старшего. У него опыт: мастером был на железной дороге!..

Иван Пепеляев видел чуть впереди себя, в снежном навале, комиссара батальона, припоминал его беседу перед наступлением, в лесном таборе. Тогда они с командиром роты Гречушниковым приходили во взвод. «Всякая пуля грозит, но не всякая разит!» – говорил комиссар Куклин. В тылу у немцев Иван Пепеляев не раз убеждался в этом. Уважение к комиссару росло. Удивительным для Пепеляева было и то, что Куклин, раненный в голову, не уходил в тыл. Не хнычет, не рвется к самолету, чтобы выбраться скорее в Валдай. Бойцам это очень глянулось. Пепеляев норовит быть рядом с комиссаром, прикрыть от опасности в случае чего. Быть локоть в локоть с надежным человеком в бою – неоценимо!..

Ага, впереди крик совы: разведчики сигналят. Можно подниматься. А где же комиссар Никитин?.. Где его подразделения? Ведь представитель штаба фронта подполковник Латыпов строго наказывал действовать согласованно, идти в атаку на Меглино одновременно. Ждать дальше – потерять фактор внезапности! И комиссар Куклин уже на ногах. Над молчаливым пока снегом его фигура с поднятым вверх пистолетом одинока.

Увидев Куклина, лыжники выбрались из снежного плена, скользили к рубежу атаки молча. Придется взбираться на покатое поле с черными плешинами – гребни пахоты вытаяли на солнце.