Десанты 1941 года

Тяжелее пришлось 2-му батальону, наступавшему по пологому скату. Его правофланговую роту непрерывно контратаковали егеря, а левый фланг уперся в скалу. В результате немцы, слабыми силами сдерживая наступление батальона на одном фланге, сосредоточили удары по нему на другом.

Контратаки егерей во фланг батальона следовали одна за другой. Батальон уже не наступал, а оборонялся. Такая тактика егерей была довольно необычной. Батальоны еще не успели приблизиться к оборонительным позициям противника на вершине высоты, немцы не отбивались еще всеми огневыми средствами, а вместо этого уже начали контратаковать.

Немцы явно стремились вести бой на скатах высоты, не оттягивая его к вершине. Крутые склоны возле нее были удобны для обороны — по ним было трудно наступать, но отступать по ним под натиском противника вообще было равносильно смертному приговору.

Атака высоты.

Егеря на позиции, оборудованной с помощью камней и замаскированной мхом.

Постепенно контратаки егерей, сочетаемые с сильным огнем противника по левому флангу, стали приносить им успех. Комбат запросил поддержку артиллерийским огнем. Допустить, чтобы противник сбросил батальон со склона и егеря сосредоточили удары на батальонах, наступающих по южному скату, было нельзя. На крутом скате егеря могли не только опрокинуть, но и вовсе уничтожить наступающие батальоны.

Худалов приказал Солдатову прикрыть контратакуемый фланг огнем пулеметной роты батальона.

«У вас есть еще минометная рота, используйте и ее, но сделайте все, чтобы внимание противника было приковано к вашему батальону. В этом суть вашей задачи», — передал он по рации.

Радиосвязь в этом бою работала образцово, что случалось в общем не часто. Комбаты докладывали обстановку через каждые 10 минут, и управление боем с КП полка не терялось ни на минуту.

Скоро огонь из стрелкового оружия с фронта по 2-му батальону ослабел.

Получив доклад об этом, Худалов немедленно отдал приказ об атаке 1-го и 3-го батальонов, опасаясь возможной перегруппировки сил со стороны немцев.

Артиллерия произвела пятиминутный огневой налет, после чего батальоны перешли в атаку и стали продвигаться вверх по склонам. Егеря и здесь занимали оборону далеко от вершины. За скалами, камнями и кустами, которые егеря использовали в качестве укрытий, стали завязываться ожесточенные схватки. Командир наиболее продвинувшейся роты лейтенант Рожищин получил два ранения, но продолжал руководить боем. Егеря стали отходить на обратные скаты высоты.

С западных скатов егеря и здесь смогли перейти в контратаку силами до двух рот. Контратака поддерживалась интенсивным огнем немецких ротных минометов. Атакующие же батальоны поддержать оказалось нечем — все минометы уже вели бой, а начальник артиллерии полка на приказ Худалова об огневой поддержке доложил, что артиллерийским огнем уже нельзя помочь отбить контратаку. Стороны сошлись слишком близко, и можно было поразить своих…

Исход боя решил командир взвода пулеметной роты 3-го батальона младший лейтенант Рябов. Его взвод, поднявшись на высоту, открыл огонь из трех пулеметов по наступавшим цепью егерям. Егеря, однако, тут же засекли пулеметчиков и открыли по ним минометный огонь. Два пулеметных расчета почти одновременно вышли из строя, а в третьем в живых остался только один боец. Командир взвода сам лег за пулемет и продолжал вести огонь по противнику. Через несколько минут близким разрывом мины и его пулемет был выведен из строя. Осколками мины Рябов был контужен и ранен в голову и правую руку.

Но время было выиграно. Комбат Гринев перегруппировал силы и бросил батальон в штыки. Когда бойцы пробегали мимо Рябова, его раны старательно перевязывал оставшийся в живых пулеметчик, не замечая, что командир взвода уже мертв. После рукопашной схватки, в которой Гринев был тяжело ранен, егеря стали отходить. Батальоны стали подниматься по южному скату к вершине и выходить на западный скат.