Дешево и смертельно

– Интереса для вас они тоже не представляют.

Надежда мгновенно уловила, что мадам Зет боится, как бы Надежда не распустила язык. Стало быть, хозяин многого не знает о ее делишках. Что-то такое Рита говорила, что во главе пресловутого агентства стоит женщина. Не она ли и есть мадам Зет? А что, такое утонченное злодейство могла придумать только женщина. Обещать бедным женщинам любовь богатого красивого мужа, а вместо этого отбирать у них детей, а самих продавать в публичные дома… Ну и стерва! Стало быть, она хочет отвлечь внимание хозяина от них, а после Ирку, конечно, выпустят – побоятся связываться с французской подданной, а Надежду отправят в Россию, и уж там-то с ней разберутся. Ирка отсюда не сможет ничего сделать, доказательств-то у нее никаких. Ну, дети играют, с ними же хорошо обращаются…

Тут Надежда заметила, что хозяин дома давно уже вещает что-то громким голосом.

– Вы пытаетесь стать на пути великого дела! Европейская раса на грани вымирания. В Париже, в Лондоне, в Берлине цветные составляют уже большинство, а смешанные браки стали нормой. Еще сорок-пятьдесят лет – и в мире нельзя будет увидеть настоящего европейца!

– Ну, мы-то с вами вряд ли столько протянем, – вставила Надежда, но граф не обратил на ее слова внимания.

– Я поставил перед собой задачу – восстановить европейскую расу. Отсюда, из этого поместья, выйдут они – новые люди новой Европы, – чистые, закаленные, готовые к борьбе, не отягощенные жалкими предрассудками…

– Но позвольте… – Ирка совершенно ошарашенно смотрела на графа, – вы это серьезно? Забирать детей от родителей и воспитывать их в духе…

Надежда ткнула ее кулаком в бок и добавила:

– Один психопат в Германии уже пытался поставить такой эксперимент.

На этот раз хозяин расслышал ее слова и ответил:

– Адольф не добился успеха, потому что неверно поставил задачу. Он заставил европейцев сражаться друг с другом. Если бы он сумел объединить их и двинуть против представителей низших рас…

– Месье, вам нужно лечиться! – одновременно проговорили подруги.

– Молчать! – заорал инвалид, лицо его перекосилось от ярости, глаза налились кровью. – Называть меня «господин граф»! Другие обращения запрещены! Повторное обращение карается смертью!

– Господин граф, вы ненормальный, – констатировала Надежда.

Инвалид несколько успокоился и ответил:

– Все великие люди, все гении, опередившие свое время, казались современникам сумасшедшими. Вот, смотрите! – Он нажал еще какую-то кнопку на своем кресле, и вся задняя стена кабинета отъехала, открыв широкую террасу, с которой можно было видеть большую часть поместья.

Впрочем, Надежда уже разглядела в свое время с холма спортивные площадки и бассейны. Сейчас она увидела еще несколько площадок с искусственными препятствиями, рвами, наполненными водой, лестницами, макетами стен и домов, на которых тренировались едва различимые на большом расстоянии дети и подростки.

– Вот они! – с гордостью указал инвалид на эти маленькие фигурки. – Они еще дети, но многие взрослые могут позавидовать их силе и выносливости. И когда наступит время, они выйдут отсюда, как первые люди вышли из Эдема. Выйдут отсюда, чтобы завоевать мир!

– Вряд ли, – коротко возразила маньяку Надежда.

Хотя, казалось, граф слушает только самого себя, он услышал это скептическое замечание и, развернув к ней свое кресло, уставился на Надежду пронзительными голубыми глазами.

– Почему вы сомневаетесь? Как вы смеете сомневаться?

– Здравый смысл, – так же коротко ответила Надежда, выдержав ледяной взгляд.

– При чем здесь ваш идиотский здравый смысл?

Надежда поняла, что настал ее час.

– Не знаю, как обстояли дела раньше, – начала она, – вы ведь занимаетесь этим уже несколько лет, судя по возрасту старших детей. Так вот, возможно, первых детей вам и удалось получить… ну, полузаконным путем – фонд там какой-нибудь организовать по усыновлению или еще что-то. Но в последние месяцы все изменилось. Эта дама, которую вы называете мадам Зет, поставляет вам детей из неблагополучных семей. В большинстве случаев отцы или спившиеся бездельники, или вообще неизвестны. По собственному опыту – а я многолетний садовод-любитель – скажу вам, что из недоброкачественных семян, как их не лелей, вырастут недоброкачественные растения – да простится мне сравнение с живыми детьми!

Как я понимаю, вы придаете генетике большое значение. Так вот – не кажется ли вам, что с таким генетическим предрасположением трудно вырастить властителей мира!

– Она врет! – завопила брюнетка, бросившись к Надежде. – Не слушайте ее!

– Герман! – крикнул граф, и в ту же секунду из дальнего угла террасы вылетело что-то огромное и темное.

Мадам Зет замерла на месте, и это неудивительно: прямо перед ней остановился, тихо рыча, стокилограммовый черный дог.

– Герман, проследи за порядком! – негромко приказал хозяин и снова повернулся к Надежде.

– Я вас слушаю. Вы сказали, что мадам Зет привозит мне детей, чьи родители неизвестны.