Дешевый роман

– Это лишь первая зала, – начал Эн Ронни, – ты сейчас смотришь на Пьетро Либери и его произведение «Спящий Эндимион».

На этой картине был изображен полуобнаженный мужчина, лежащий на простыне, а сбоку от него ангел-младенец держал собаку за нос.

– Барокко. Италия, – подвел итог Эн.

Я приблизился, чтобы прочитать название. Дословно, как он и сказал.

Он пропустил две картины, они показались ему не интересными, и встал напротив изображения женщины, которая прикрывала свои ноги белой простыней.

– Матисс, – сказал он. – «Обнаженная женщина».

И улыбнулся про себя.

– А это произведение, думаю, тебе знакомо.

Я отрицательно покачал головой.

– Клод Моне. «Сена в Руане». Ты и вправду никогда не слышал о нем? Это ведь один из основателей импрессионизма.

Я хотел спросить, что это, но передумал.

– Хм, вот эту картину ты наверняка знаешь, Габриэль, – он подошел к очередному творению.

Я почувствовал себя дураком. И опустил глаза.

– Это же Ван Гог. Его картина «Воспоминание о саде в Эттене».

Я слышал об этом художнике и решил поделиться с Эн:

– Он отрезал себе ухо.

– Верно, мой друг. Одни утвержают, что он сам это сделал, а другие, что это ухо отсек его друг Гоген в пылу ссоры. Как важно вовремя избавиться от лишнего уха, глядишь, и это войдет в историю.

Мы подошли к концу зала.

– Это произведение знают все, но я не был бы удивлен, услышав от тебя отрицательный ответ. Итак, кто это?

Я довольно улыбнулся.

– Леонардо да Винчи. «Тайная вечеря».

– Браво, Габриэль, а кто эти люди, собравшиеся возле Христа?

– Это его ученики.

– Верно. А не скажешь ли ты, что они обсуждают за трапезой?

Я почувствовал себя троечником на школьной скамье.

– Не знаю.

– …и когда они ели, сказал: истинно говорю вам, что один из вас предаст меня.

На моем лице читалось удивление.

– Эн, откуда тебе все это известно? Насколько я знаю, ты никогда не был художником.

– Не обязательно быть художником, чтобы касаться прекрасного, достаточно привить себе вкус. Я обычный смертный, а потому мне приходится довольствоваться творениями бессмертных, но только в определенный период жизни. Чужие работы для меня – это не что иное, как отражение моего несовершенства, впрочем, как и чужие книги для тебя, – он сделал паузу. – Но ты не отводи меня от темы, Габриэль. Кто предал Иисуса?

– Иуда. Один из его учеников, это знает каждый.

– Но не каждый знает, какой цвет глаз был у Иуды. Ты можешь мне ответить на данный вопрос? – Он пристально смотрел на меня.

– Эн, я не понимаю, к чему ты ведешь?

Он не отводил от меня взгляд, и в какой-то момент мне стало некомфортно от такого вторжения в мое личное пространство. Я моргнул.

– Не важно, – он взглянул на часы, – нам пора спешить, а то пропустим самое главное.

Мы пробежали четыре зала, там было множество различных работ, но я ничего не успел рассмотреть. Перед очередной дверью Эн остановился и постучал. Послышался скрип.

– Приношу свои извинения за беспокойство, – вежливо извинился Эн.

Это было совсем другое помещение, я сравнивал не только по его размеру, но и по количеству присутствующих в нем. В зале было человек двадцать, а на стене висели всего две работы. Слева от этих экспонатов за квадратным черным столом сидели трое мужчин и одного из них я признал. Это был Роберт Фаус, знакомый Эн Ронни.

– Итак, продолжим, – сказал ведущий, он стоял ближе всех к картинам.

На первой картине были изображены два человека – мужчина и женщина, а между ними стояла стена, они, как мне показалось, тянулись к этой каменной плите с разных сторон и эмоции на их одухотворенных, чувственных лицах были похожи. Интересная работа, хоть внешность изображенных и не была привлекательной. Чувствовался душевный порыв.

– Работа неизвестного художника, выставленного в этом зале впервые. Мартин Россо и его картина «Плач стены». – Автор не стоял у своих работ, а потому невозможно было понять, кто из присутствующих художник.

– Оцениваем по десятибалльной шкале, где один – самая низкая оценка, а десять – самая высокая. Приступаем!

Судьи стали осматривать номерки, лежащие перед ними, и откладывать их в сторону.

– Прошу всех судей объявить свою оценку за произведение Мартина Россо «Плач стены».

Все судьи подняли вверх номера.

Пять – пять – два. Не удивительно, последняя оценка была нашего общего знакомого.

– Есть ли среди присутствующих в этом зале художник Мартин Росс? Если он готов оспорить оценки судей, прошу подойти его к своей работе.

Люди переглядывались между собой, но тем не менее никто из присутствующих не вышел.

Ведущий снял покрывало со второго полотна.

Я затаил дыхание, такое чувство, словно меня сжало изнутри изо всей силы, и, пытаясь сопротивляться этому, я невольно становился заложником неведанных мне чувств. Перед нами висел портрет девушки. Нет, не так, в этой рамке находилось лицо неописуемой красоты, ангельское лицо, и если бы это существо стояло сейчас передо мной, то я бы упал ему в ноги. Это было совершенное создание. Большие глаза изумрудного цвета, прямой аккуратный нос, красивые, налитые медом губы, золотистые, вьющиеся пряди. Боже, как похожа на Риту, нет, Рита не сравнится с ней. Кто она?