Десять ли персиковых цветков

Две служанки распахнули двери в Цветочный зал, в котором жил Де Юн, и я вошла вместе с Владыкой Западного моря. Когда я увидела неподвижно лежавшего на кровати Де Юна с распущенными волосами, мое сердце ухнуло вниз. Лежавший в постели изможденный юноша хоть и был прекрасен, но казался очень хрупким и совсем не походил на Мо Юаня. Ци, окружавшая его тело, – мягкая и нежная, а вовсе не могучая и спокойная. Было легче поверить, будто можно пожарить яичницу из яйца, которое снесет петух, чем в то, что в теле этого юноши дремлет изначальный дух могущественного высшего бога войны.

По всей видимости, изначальный дух Мо Юаня так глубоко погрузился в сон, что не дал Де Юну шанса получить хотя бы крупицу спокойной и сильной ци моего наставника. Владыка Западного моря принялся долго и нудно рассказывать сыну о том, что стоящий перед ним бессмертный, лучащийся благовещей ци, – лучший ученик высшего бога Чжэ Яня. Теперь, чтобы излечиться от недуга, принцу нужно во всем полагаться на этого бессмертного, и Владыка надеется, что сын будет благодарен и обходителен. На словах «этот бессмертный» Владыка Западного моря указал на бездарную высшую богиню, то есть на меня. Пока правитель разглагольствовал, мы с Де Юном молча смотрели друг на друга.

Ухаживавшая за принцем служанка поднялась с фарфорового табурета, что стоял рядом с кроватью. Девушка предложила мне присесть и измерить пульс принца. Я положила дрожащую руку на запястье юноши. Его пульс не был ни учащенным, ни слабым, ни быстрым, ни медленным. Все было так, как и рассказывал Чжэ Янь: пульс юноши был самым обычным.

Владыка Западного моря, беспокоясь о сыне, немедленно приблизился и сказал:

– Его болезнь…

С трудом выдавив улыбку, я ответила:

– Владыка, не могли бы вы попросить всех выйти?

Я решила избавиться от наблюдателей, чтобы применить заклинание поиска душ и найти осколки душ Мо Юаня. Это заклинание – магия тонкая. Если творящий его долгим совершенствованием не достиг ступени высшего бога, заклятье не сработает, даже будь у него огромная магическая сила. Во время наложения заклинания необходимо в радиусе ста чи поддерживать чистую и спокойную ци, поэтому присутствие посторонних недопустимо.

Когда мы остались вдвоем с принцем Де Юном, который был в оцепенении с тех пор, как я вошла в зал, он вновь посмотрел мне в глаза. Я ласково улыбнулась юноше и вырубила его. Принц, широко раскрыв глаза, вздрогнул, а затем без чувств распластался на кровати.

Мне много лет не приходилось использовать заклинание поиска душ, но, к счастью, я хорошо помнила слова. Меж моих рук вспыхнула магическая печать, по всему залу разлилось ослепительное сияние. Это сияние медленно превратилось в серебристую ленту, которая, опустившись на лоб принца, постепенно начала тускнеть. Вздохнув с облегчением, я очень медленно покинула свое тело, и мое сознание при помощи сотканной из магии серебряной ленты скользнуло в изначальный дух принца. Это заклинание требует полного сосредоточения – отвлечешься на миг, и духовное сознание заклинателя смешается с изначальным духом заклинаемого. Недопустима даже малейшая небрежность.

В изначальном духе Де Юна не было ничего, кроме наполнявшего его серебряного света. В абсолютном свете ничего не видно, так же как в абсолютной тьме. Я долго блуждала в этой пустоте, но не смогла отыскать спящий изначальный дух Мо Юаня. Я расстроилась и уже хотела вернуться, но только я собралась снова применить заклинание, как до моих ушей донеслась знакомая мелодия. Тихие, певучие, наполненные спокойствием звуки. Я смутно припоминала, что это, кажется, была та мелодия, которую Мо Юань играл на цине в конце собрания высшего бога зимы Сюань Мина. Мое сердце забилось чаще. Собравшись с силами, я неуверенно пошла на звуки божественной музыки. Но стоило мне споткнуться, как музыка стихла.

Мои руки дрожали, я попыталась коснуться предмета, о который споткнулась. Предмет был мягким и ласкал кожу. Ци медленно поднялась по моим пальцам, переплетаясь с ними. Мое сознание не могло плакать, но я все равно чувствовала жжение в глазах. Вокруг царила полнейшая пустота. То, к чему я прикоснулась… и было изначальным духом Мо Юаня.

Дух Мо Юаня, пережив столько бурь и невзгод, очень изменился. Мой наставник – единственный на свете высший бог войны. Его дух воина сейчас настолько слаб, что существовал лишь благодаря толике ци, которой его подпитывают. Нет ничего удивительного в том, что Де Юн ни капли не похож на Мо Юаня.

К счастью, наставник наконец-то вернулся. Чжэ Янь не соврал, и Мо Юань, который был мне ближе родного отца, снова с нами. Я осознала, что слишком долго нахожусь в изначальном духе Де Юна, мое сознание затуманивается. Если я останусь здесь чуть дольше, это может быть опасно.

Хотя разглядеть что-либо в этой серебристой пустоте не представлялось возможным, все же я с полным волнения и радости сердцем опустилась на колени и дважды поклонилась изначальному духу Мо Юаня, а затем последовала за притяжением хаотической ци внешнего мира и осторожно покинула изначальный дух Де Юна.