Десять ли персиковых цветков

– Тетушка, вы говорите разумно. Я тоже считаю, что это был бы лучший способ. Я люблю Верховного владыку более двух тысяч лет. Хоть я и смогла избавиться от влюбленности, мне не составит труда отыскать хотя бы каплю тех нежных чувств, что некогда испытывала к нему. Однако искренность – это не то, что появляется по щелчку пальца. Моя подготовка заняла много дней. Затем я вселилась в тело Благородной наложницы Чэнь, чтобы встретиться с императором. Однако я не заметила особой радости с его стороны, он не сказал мне даже пары ласковых слов. Мне кажется, что я чем-то обидела Верховного владыку, и теперь мне очень грустно…

Я решила утешить ее, сказав:

– Воскресить былые чувства так же нелегко, как из пепла развести костер. Тебе вовсе не нужно печалиться и терзать себя.

Фэнцзю с горечью продолжила:

– Однако я уже спустилась в этот мир и серьезно задолжала загробному миру, удержав тело Благородной наложницы Чэнь. Если сейчас отступлюсь, то останусь у него в долгу и не смогу отблагодарить своего благодетеля – разве я не проиграю? Так в горестных раздумьях я провела два дня…

Ненадолго прервавшись, она продолжила:

– Я применила заклинание двух жизней и жестоко поплатилась за это. При свете дня у меня такой же характер, какой был у Благородной наложницы Чэнь при жизни, днем я совершенно без ума от императора. Лишь после захода солнца магические путы ослабевают. Каждый раз, вспоминая свое поведение в течение дня, я сгораю от стыда. Какой позор!

В моих словах не было и капли искренности, когда я сказала:

– Не нужно принимать все слишком близко к сердцу, не так уж ты и позоришься.

Внезапно вспомнив кое о чем очень важном, я спросила ее:

– Скажи, вселившись в тело благородной Чэнь, ты позволила императору воспользоваться тобой?

Девушка изумилась. Покачав головой, она поспешила объясниться:

– Благородная наложница Чэнь никогда не была по-настоящему наложницей императора. После того как я вселилась в ее тело, на лбу у меня сразу появилось родимое пятно. Один Совершенный человек заявил, что это якобы демонический цветок. Император хоть и не изгнал меня, но с той поры не появлялся в Лотосовом дворе.

Я удивленно спросила:

– И ты каждый день заимствуешь характер и черты той, которая была безрассудно в него влюблена? Какой в этом смысл?

Девушка с серьезным видом ответила:

– Любить кого-то – дело ответственное. Нельзя любить, скрывая это ото всех. Если скрываешь, значит, не любишь.

Я зевнула. Нынешнее состояние Фэнцзю не вызывало у меня беспокойства. Если она сможет выплатить долг самостоятельно, не привлекая меня и своих дядюшек, будет очень хорошо.

Обдумав все еще раз, я уже собиралась отправить племянницу обратно. С нее капало масло, ей нужно отмыться и готовиться ко сну. Но внезапно от земли подул теплый ветер бессмертных, предзнаменующий счастье.

Кажется, мой Бамбуковый двор – настолько благословенное место, что сюда так и тянет небожителей. Особенно этой, видимо, невероятно благоприятной ночью.

В воздухе появились очертания фигуры Чжэ Яня. Он выглядел довольно измотанным. О Небеса, такое не каждый день увидишь! Неужели он снова что-то натворил и разозлил Четвертого брата? Я продолжила невозмутимо пить чай.

Чжэ Янь обратился ко мне:

– Девочка, к тебе на днях не заходил Чжэнь-Чжэнь?

Обращение «Чжэнь-Чжэнь» заставило Фэнцзю вздрогнуть. Хотя она слышала его уже много раз, но так и не привыкла, какая жалость!

Я, покачав головой, ответила:

– Разве Четвертый брат сейчас не в Западных горах? Он же разыскивал своего крылатого спутника, птицу бифан.

Чжэ Янь со стыдливой улыбкой поведал:

– Он вернулся несколько дней назад. – Высший бог сжал голову руками и продолжил: – Птицу бифан и в самом деле трудно подчинить.

Он уже собирался покинуть нас, как вдруг, о чем-то вспомнив, повернулся и сказал:

– Забыл кое-что тебе рассказать. Когда ты отправилась на банкет в Восточное море, ко мне в лес на следующий день прибыл внук Небесного владыки, принц Е Хуа, и стал расспрашивать, чем ты занималась триста лет назад.

Я удивленно воскликнула:

– Что?!

Чжэ Янь нахмурился.

– Я поведал ему, что пятьсот лет назад ты лежала, сраженная сильным недугом, проспала двести лет и только потом очнулась. Больше он ни о чем не стал спрашивать и просто ушел. Девчонка, на этот раз твоя свадьба не сорвется?

Пятьсот лет назад состоялась ожесточенная битва с Цин Цаном, о которой нельзя рассказывать кому попало. В конце концов, Цинцю не враждует с Цин Цаном, и бессмертным из Цинцю не пристало ссориться с ним.

Поколебавшись, я все-таки сказала:

– Вроде бы не должна, во всяком случае, я не заметила, чтобы у Е Хуа было намерение отменить свадьбу.

Чжэ Янь кивнул:

– Тогда хорошо. – Затем он наклонился к Фэнцзю: – Чжэнь-Чжэнь скучает по твоим блюдам. Как будет время, наведайся в персиковый лес!

Фэнцзю, опустив голову, ответила:

– Увы, я не располагаю свободным временем…

Чжэ Янь внимательно посмотрел ей в глаза.

– А ты неплохо применила заклинание двух жизней, – сказал он и тут же исчез.

Фэнцзю, рассерженно взглянув на меня, сказала:

– Тетушка, он угрожал мне…