Десять месяцев (не)любви

Поездка домой пошла ей на пользу: щёки округлились, взгляд прояснился, хотя девушка по-прежнему была молчалива и не поддерживала разговоров подруг о её фееричном выступлении на фестивале "СтудОсень". Однако, когда вечером понедельника в гости притопала хипстерская личность, то была безжалостно выпровожена вместе со своей бородой, а сама Катя до ночи переписывала конспект, взятый, видимо, у однокурсницы.

Неужели очухалась, боясь сглазить, тихонько надеялась Полина. Думала даже, что вот-вот придёт Кир — но тот не приходил…

У неё самой настроение было не очень весёлое. После такой тёплой и душевной поездки на остров всё в городе казалось поверхностным, фальшивым, бестолковым. Пустые лица, пустые разговоры…

Отправляясь утром вторника в университет, она втайне очень ждала встречи с Марком Александровичем, но он, судя по всему, ещё не вернулся из Питера. Его лекцию у пятикурсников провёл Астаров, и Полина совсем приуныла.

Снова пошёл снег — липкий, неприятный, превращаясь на земле в сероватую мокрую кашу. Полина вышла из университета и задумалась, что делать дальше. В общагу возвращаться не хотелось, гулять — тем более… Она присела на скамью, припорошенную этим влажным снегом, и закрыла глаза. Кто же в такую погоду сидит на скамейках, подумала она отстранённо. Но она очень устала. Устала от своих глупых мечтаний, от надежд, от тех крох внимания, которые ей достаются… А все остальные слова он раздаёт другим. А им, быть может, они и не очень нужны, а если нужны, то не так, как ей… Ой, не хватало ещё простудиться для полного счастья на этой дурацкой скамейке, сейчас же встать!

Полина добрела до общежития и поняла, что промочила ноги. Она тут же нашла шерстяные носки, связанные тётей Настей, закуталась в тёплое одеяло и некоторое время сидела на кровати, чувствуя сонливость и тяжесть в голове. Хорошо, что в комнате никого нет… Ксения где-то бродит, да и Катя тоже… Хорошо, хорошо, хоть недолго побыть одной… А всё-таки знобит. Надо выпить горячего чаю.

Она уже поставила чайник на плиту и достала банку малинового варенья, как вдруг зазвонил её мобильный телефон. Определившийся номер был ей незнаком.

— Алло, — откликнулась Полина с опаской. Неизвестные номера всегда внушали подсознательную тревогу, словно звонивший мог нести с собой исключительно дурные вести.

— Полина? — голос, раздавшийся из трубки, был настолько знакомым и в то же время настолько нереальным, что Полина не сразу смогла поверить в случившееся.

— Да… — ответила она растерянно, не решаясь спросить прямо и проверить свою догадку.

— Это Громов, — подтвердил он её предположения.

— А… как вы узнали мой номер? — выпалила она, хотя этот вопрос сейчас волновал её меньше всего. Он позвонил! Марк Александрович позвонил ей!..

— Взял у секретаря на кафедре, — она услышала, что он улыбается, но в то же время голос был немного усталый.

— То есть, вы уже вернулись из Питера?

— Да, только что из аэропорта, заехал в университет за некоторыми бумагами… Я хотел попросить, чтобы завтра вы принесли мне черновик второй главы. У вас ведь всё готово?

— Да, давно уже готово…

— Ну, тогда завтра увидимся, — отозвался он, помедлив.

— Марк Александрович, вы всё ещё на кафедре? Я сейчас мигом прибегу, это же два шага!

— Хорошо, — откликнулся Громов в некотором замешательстве.

Полина, не помня себя, быстро влезла в джинсы, накинула куртку и одним махом слетела вниз по лестнице. На улице чуть замедлила шаг — нельзя же так, запыхавшись…

Он ждал её на крыльце университета. У его ног стояла спортивная сумка. Чёрт, и в самом деле — прямо из аэропорта… Одет Громов был не в привычный костюм, а тоже в демократичные джинсы и свитер с высоким горлом, видневшийся под расстёгнутой курткой. От этого доцент казался таким непривычным… почти домашним. Ещё и чуть отросшая щетина на лице — очевидно, сегодня он не успел побриться… А лицо и в самом деле усталое, и взгляд какой-то потухший. Однако, когда Громов заметил Полину, глаза его знакомо вспыхнули.

— Вот глава, Марк Александрович… здравствуйте! — выдохнула она, протягивая ему флешку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Здравствуйте, Полина, — он улыбнулся и полез в карман. — А я тоже не с пустыми руками… Обещанный сувенир, — и он протянул ей небольшой пакетик.

Полина прижала подарок к груди и едва удержалась от того, чтобы не зажмуриться от счастья.

— Что же вы без шапки в такую погоду, простудитесь… Бегите скорее домой.

— Спасибо, Марк Александрович! Мне ни чуточки не холодно!

— Не холодно? Ну, может быть… У вас такие чудесные волосы. Но всё-таки ноябрь! — он за плечи развернул её спиной к себе и… Полина ощутила лёгкое прикосновение к волосам.

Поцеловал? Или погладил девочку по головке? Нет, нет — дотронулся губами!..

— Бегите, бегите, — повторил он настойчиво. В голосе было тепло и… горечь? Сожаление?..

Оглянуться Полина не решилась. Помчалась, не чувствуя под собою ног от скорости… Да и от радости тоже, чего лукавить.