Десять миллионов Красного Опоссума

— Теперь, господа, я уверен! — вскричал он, едва бросив взгляд через трубу. — На нашем горизонте корабль. Скорее сигналы! Зажигайте костры, да кладите больше зеленых веток, чтобы дым был гуще! Ты, Том, полезай на это дерево и прикрепи на его верхушке национальный флаг! Скорей, господа!.. Дело идет о нашем спасении, а может быть, и о мщении.

— Мщение, это так, — пробормотал Кирилл, который решительно забывал евангельские наставления.

— А зачем флаг?

— Чтобы находящиеся на корабле не приняли наш огонь за костер каннибалов. Напротив, при виде флага Соединенного Королевства капитан сочтет нас потерпевшими кораблекрушение английскими моряками.

— Что правда, то правда! За дело!

Сомнений не было, мы не обманывались: прямо на нас шел большой корабль. Вот уже можно различать фок-, грот- и бизань-мачты. За ними показался и кузов корабля. Это был броненосный фрегат английского флота.

Эдуард, с помощью подзорной трубы, привычным глазом моряка различает уже малейшие подробности оснастки. Вдруг на его флегматичном британском лице отражается живейшее волнение: он узнал фрегат.

— Майор, — говорит он дрожащим голосом, — ведь это «Королева Виктория».

— «Виктория»?! — с живостью вскрикивает старый офицер.

— Она самая! А ведь командир ее — капитан Гарвэй, ваш брат!

— Хорошо! На этот раз и мы посмеемся, — зловещим тоном замечает майор. — А, господа пираты! Теперь держитесь! В камерах «Виктории» довольно пороху и бомб, и в придачу храбрый командир!

Во второй раз к пустынному берегу подлетает большая шлюпка. Мы, все 17 человек, садимся в нее и готовимся навсегда покинуть негостеприимный край, как вдруг Робертс, заметив наш флаг, вскрикивает:

— Стойте, господа! Непростительная забывчивость: мы оставили на берегу свой флаг! Том, беги скорей и сними нашу национальную эмблему. Это — единственная вещь, которая осталась у нас… Сохранив ее, мы, по крайней мере, можем сказать: «Все потеряно, кроме чести».

Капитан фрегата выходит к нам навстречу, когда мы поднимаемся на его корабль, и вдруг, при виде брата, удивленно восклицает:

— Да это ты, Генри? Кой черт ты делал здесь?! Вот так встреча! Ну, очень, очень рад тебя видеть!

Братья нежно обнимаются. Вслед за тем майор, исполнив формальности представления нас, в кратких словах объясняет командиру суть дела.

— Ты говоришь, Генри, это был «Вильям»?.. Корабль один из самых быстроходных, какие я знаю.

— К несчастию, да!

— Прибавь еще, что капитан его, Боб Дэвидсон, — отличный моряк!

— Значит, наше дело совсем плохо?

— Не беспокойся, брат! Даю слово моряка, что мы возьмем «Вильяма», его экипаж будет развешан у нас по реям, а сокровище возвращено по праву законным владельцам.

— Ты уверен в этом?

— Вполне! Я уже давно точу зубы на «Вильяма», да все не удавалось захватить его на месте преступления. Теперь же случай с вами как раз на руку нам: правосудие скоро будет удовлетворено…

Вперед! На охоту! Время не ждет, «Вильям» опередил нас на семь часов пути. Нужно не позже чем через 20 часов нагнать его. К счастию, мы имеем перед ним то преимущество, что он и не предполагает о нашей погоне. Более того: наш капитан знает, что за мысом Йорк, среди коралловых рифов, есть убежище, недоступное для больших кораблей. Там скрываются пираты; туда, по всей вероятности, Боб Дэвидсон направил и свое судно.

По приказанию капитана машинист увеличивает скорость фрегата. В то же время на палубе осматривают пушки и припасают холодное оружие на случай абордажа. В военном отношении «Виктория» — лучший корабль английского флота: на борту у него имеются два 10-дюймовых орудия, выбрасывающих гранаты на расстояние десяти верст. Кроме того, экипаж броненосца состоит из храбрейших моряков. Все это дает нам надежду на близкое отмщение.

Наступает ночь. Мы забываемся легким сном, но уже во втором часу ночи поднимаемся с постелей и мчимся на палубу. Трубы, бинокли, какие только у нас были, — все направлены вперед. Но нет: беглецов не видно. Капитан, вставший еще раньше нас, крупными шагами меряет палубу и постоянно приказывает надбавить паров. Часы бегут, долгие и томительные… Солнце высоко поднимается над горизонтом, но никто и не думает о питье и еде. Все до последнего юнги поглощены погоней. На корабле царит полное молчание, нарушаемое лишь свистом пара да стуком винта.

Вот и полдень, а на горизонте по-прежнему ничего не видно.

Если командир не обманулся в своих расчетах, если курс корабля правилен, то пират, должно быть, действительно отличный ходок.

Вот уже 20 часов длится преследование. Более 400 верст пройдено, а ни одна точка не выделяется на горизонте.

Вдруг резкий голос сверху заставляет нас поднять головы:

— Судно под ветром!

Нет сомнения — это «Вильям»! Офицеры, матросы и мы с нетерпением впиваемся глазами в необъятную даль океана. Но корабль виден пока только для марсовых. Последние, для удовлетворения общего любопытства, передают свои наблюдения стоящим внизу.

Капитан нетерпеливо следит за скоростью хода и призывает машиниста.

— Довели вы пары до максимума давления?

— Да, капитан!

— Увеличьте еще… до четырех атмосфер!