Десять ночей с бывшим

Время ожидания и соблазнения прошло, вот что я поняла мгновенно. Шалаев устал от игр и пришел сегодня, чтобы взять с меня мой проигрыш на полную катушку. Он не просил, он спокойно предъявлял квитанцию, чтобы получить желаемое. 

Он придвинулся так, что темный член с красной головкой покачивался перед моим лицом. Стоило ему сделать одно крохотное движение, и он бы ворвался между моих губ, хочу я этого или нет. Но мы договорились, что я взрослая и отвечаю за свои поступки, поэтому я приоткрыла губы и зажмурилась, чувствуя бесконечное унижение от того, что вынуждена делать. 

- Ладони. - Командует Алекс, и я кладу пальцы на пульсирующую твердую плоть. Послушно обнимаю ими его ствол, чувствуя, как он напрягается под моим касанием и обреченно, как на плахе, накрываю губами разбухшую головку.

- Блядь, нет! - Слышу я сквозь шум крови в ушах, и чувствую, как рука Алекса за волосы стаскивает меня с его члена. - Не так! Заебала твоя жертвенная рожа! 

Девочка выросла

- Алекс… - я выдыхаю виновато и униженно. Даже не знаю, что хуже: унижение от того, что тебе приказывают взять в рот член или от того, что вот так отбирают. С презрением и разочарованием. 

Во мне борются два желания: продолжать уважать себя и не делать эти гадости и второе, странное. Сделать так, чтобы Алекс был мной доволен. 

- Соня… - он все еще сидит на бортике, а я стою между его коленей, держа член в ладонях. Но это меня не смущает. 

Меня смущает то, что мне хочется плакать. Почему-то. 

Как будто он отнял у меня сладкую конфету. 

Он протягивает руку и поднимает мою голову за подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза. 

- Соня. - Повторяет он. - Неужели я тебе настолько противен?

- Что? - Ахаю я. - Нет!

- А мой член? - Алекс поднимает одну бровь, его ледяные глаза замораживают мою душу. Неправильный ответ чреват мгновенным замерзанием воды вокруг.

- Н-н-нет… - я пытаюсь опустить голову, но его пальцы не дают. - Но…

- Но что? - Его пальцы ложатся на мои поверх горячего твердого ствола и принуждают сжать его сильнее. Алекс проводит моей рукой снизу вверх до головки и сдавленно шипит сквозь зубы. - Ты же видишь… мне нравится.

- Это… - я ищу слово, которое бы его не разозлило. - Стыдно!

- Стыдно трогать мой член? 

- Да!

- Почему? Ведь это… - Алекс снова водит моей рукой по стальной твердыне, возвышающейся надо мной и дыхание его учащается. - Самая главная вещь в мире. Он создает людей, вокруг него вертятся все мужские проблемы и устремления, на него буквально нанизан мир. Важнее члена для мужчины ничего нет, а мужчины управляют этим миром. Как может быть стыдно управлять тем, что управляет миром?

Я молчу, прикрыв глаза, и уже без его помощи сжатой ладонью ласкаю его член. 

- Соня!

Поднимаю на него взгляд. 

- Высунь язычок… - очень нежно, почти шепотом говорит Алекс. 

Я подчиняюсь, высовывая кончик языка, и он толкается вперед, касаясь его головкой. Она гладкая, приятная, совсем не противная. 

- Ну что? Стыдно? - Спрашивает Алекс вкрадчиво.

- Да… - шепчу я, чувствуя, как ее гладкость скользит по моим губам, пока я говорю. - И унизительно…

- Боже! - Он закатывает глаза. - А унизительного-то что?!

- Это же… половые органы, - мне стыдно даже говорить такие слова, кровь кипит у поверхности кожи. Я наверняка вся красная. - Губами их трогать… 

- Сонечка… 

Алекс обнимает мою голову двумя руками и склоняется, складываясь пополам и заглядывая мне в глаза. Он касается губами моих губ и крайне терпеливо спрашивает:

- То, что я тебя вылизал вчера всю с ног до головы тебя ни на какие мысли не навело? - Его голос становится опасным, даже угрожающим: - Или ты хочешь сказать, я унизил себя этим?..

- Нет! - Поспешно говорю я, потому что чувствую: Алекса лучше оскорбить в лицо, чем предположить такое. 

- Тогда с чего вдруг это унизительно для тебя, а?

Он… прав. 

И мне теперь стыдно, что я не хочу сделать для него то, что он сделал для меня. Тем более, подозреваю, он все равно возьмет свое. 

Поэтому я приоткрываю губы и Алекс покровительственно улыбается, подаваясь бедрами вверх. Его ладонь ложится на мой затылок, и я втягиваю его член в рот, сжимая тугим кольцом. 

Алекс явно удивляется такому энтузиазму, но хватает мои руки и отводит в стороны. 

- Давай так. Без рук, Соня. Только твой горячий рот. Влажный… Тугой…

Он задыхается, говоря это, и я начинаю понимать то, что он сказал об управлении мужчиной через его член. 

Алекс толкается немного вперед, и мои губы туго натягиваются вокруг его ствола. Он большой, толстый, и мне даже немного больно. Но то, как Шалаев сухо сглатывает, когда я сама продвигаюсь немного вперед, неожиданно заводит и меня саму. Начинает казаться, что вода между ног горячее, чем обычно. Алекс гладит меня по волосам, распутывая узел на макушке, и они рассыпаются по плечам. Я насаживаюсь на его член глубже, он продвигается еще и тут же выходит, давая мне выдохнуть. 

Я тяжело дышу, но продолжаю скользить губами снаружи, собирая влагу, растекающуюся по нежной коже. Мне хочется еще. Он вкусный, как ни странно это звучит. И хотя я еще чувствую немного стыдное унижение, мне оно нравится тоже.