Десять покушений на Ленина. Отравленные пули

Долгими вечерами Сергеев слонялся по Питеру и однажды забрел в шалый кабачок, где не только ели и пили, но и читали стихи, произносили "революционные" речи. Сергеев впервые увидел живых поэтов, писателей и глядел на них, как на иконы. Здесь он и познакомился с Григорием Семеновым. Чутьем понял, что попал в компанию человека умного, понимающего слабости ближнего. Григорий Иванович оказался не барином, не белоручкой. Таким же, как и он, рабочим, жаждущим борьбы за народ. Пострадал за революцию. Хлебнул каторги и ссылки. Скитался по чужим углам в эмиграции. И главное: ценил в человеке личность, индивидуальность, неповторимую в другом. Личность может многое, вплоть до вступления в единоборство с любым правительством, в том числе и с большевиками. Повод к тому веский. В самом деле, большевики разогнали ни с того ни с сего Учредительное собрание. И ничего, сошло с рук.

Сергеев соглашался со своим другом. Большевики зарвались. Придется с ними столкнуться в борьбе за Учредительное собрание — опоры свободы и демократии в России. Большевики думают, что они его прихлопнули, а оно возрождается на Волге, Урале и в Сибири. Любые способы борьбы за Учредительное собрание допустимы, вплоть до террора.

Семенов и Сергеев симпатизировали друг другу. Они покинули кабачок и шли по набережной Невы. Часто останавливались, говорили, будто знали друг друга давным-давно. Восторженная душа Сергеева ликовала. Наконец-то он отыскал настоящего борца за свободу. Перед ним открывались широкие возможности проявления индивидуальных качеств героической личности.

Сергеев говорил и говорил. Семенов слушал, все больше убеждался в том, что отряд боевиков-террористов, которым он руководил, пополнится еще одним боевиком, готовым к самопожертвованию во имя партии социалистов-революционеров.

Маляр окончательно был покорен, когда Семенов рассказал ему о том, как убили Григория Распутина, царского фаворита и сибирского конокрада. Семенов особо подчеркнул, что убийцы Распутина — князь Юсупов и помещик Пуришкевич — настоящие герои, сильные личности, имена которых уже вошли в историю.

— Глава союза "Михаила Архангела" — Пуришкевич, — говорил Семенов, — подсыпал Распутину в фужер с вином цианистый калий…

— А дальше? Что было дальше? — тормошил Семенова взъерошенный Сергеев. — Выпил Распутин отравленное вино?

— Выпить-то выпил, но яд на него не подействовал, — ответил Григорий Иванович. — Здоровенный был мужик. И духом крепок. Одним слово — яркая личность. Но и те, кто решился его убрать, тоже были выдающиеся индивиды. Не отступили — пошли ва-банк. 3астрелили "старца"… Пули оказались вернее яда…

— Григорий Иванович, — спросил Сергеев, — какую роль играет террор в революции?

— Террор, — просвещал Семенов подопечного, — радикальное средство борьбы. Но применять его надо с умом: он не терпит промашки. Террор, как горячие угли: схватишь голыми руками — обожжешься.

Семенов рассказывал. Сергеев слушал. Он весь горел. Террор — лекарство от спячки. Революционеры обязаны его применять. Скажем, так же, как то или иное правительство применяет смертную казнь. Читал Семенов специальное исследование о смертной казни. Чего только не придумали люди для уничтожения самих себя! Виновных /а может и безвинных/ четвертовали, колесовали, гильотинировали, отрубали им головы на плахе; варили живыми в кипятке, масле, в вине; сжигали на кострах и в паровозных топках; вздергивали на деревьях; закапывали в землю, подвешивали за ноги, засекали плетьми, батогами, шпицрутенами; сбрасывали в пропасть; травили газом, ядом, дымом; гноили в застенках; заливали глотки расплавленным металлом; вспарывали животы; замораживали; морили голодом, бессонницей; замуровывали в стены; сажали на кол…

— Разумеется, — говорил Семенов, — все это подло, мерзко и гнусно. Врагов нужно уничтожать, не мучая, без пыток. Для этого и существует индивидуальный террор — благородная форма борьбы.

Довольные друг другом, Семенов и Сергеев расстались. Сергеев уходил полным надежд: наконец-то он встретил человека, за которым можно идти в революцию, не оглядываясь назад. Отныне он посвящает себя индивидуальному террору во имя свободы и народовластия. Отныне он эсер и член Центрального боевого отряда при ЦК ПСР.

Сергеев вступил в партию социалистов-революционеров и стал одним из самых активных членов Центрального боевого отряда. Семенов поручил ему наблюдение за Володарским. Маляр преуспел: изучил расписание рабочего дня, возможные маршруты поездок, выявил круг близких друзей Володарского. По крупице собирал ценную информацию, которая накапливалась в Центральном отряде при ЦК ПСР.

Сергееву, как могла, помогала Елена Иванова. Она несколько дней подряд прогуливалась возле Смольного. И однажды услышала, как Володарский приказал шоферу подготовить машину для поездки на Обуховский завод. Иванова тотчас же побежала к Семенову и доложила:

— Володарский собрался ехать на Обуховский завод. Слышала, как он об этом говорил шоферу.