Десять правил обольщения

— Он не сказал: «Выходи за меня замуж, Изабель».

Лара махнула рукой, но внезапно застыла, подавшись вперед над краем кровати, с подозрением разглядывая кузину в тускло освещенной комнате.

— О Господи!

— Что такое? — обернулась Изабель на хриплый возглас.

— Да ты… влюбилась.

— Ничего подобного. — Изабель отвернулась.

— Влюбилась! — воскликнула Лара с триумфом. — Ты влюблена в лорда Николаса!

— Я знакома с этим мужчиной всего три дня, Лара.

— После прошлого вечера… нашего ужина… танцев… трех дней вполне достаточно, — заявила Лара, как будто была экспертом в сердечных делах.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю. Как и то, что ты влюблена в лорда Николаса Сент-Джона.

— Сейчас же перестань произносить слово «влюблена»! — воскликнула Изабель.

— Как же это случилось?

— Я не знаю, — крикнула Изабель, закрыв руками лицо. — Я даже почти не знаю этого мужчину!

— А по-моему, ты знаешь о нем достаточно, — поддразнила Лара.

Изабель подняла на нее взгляд:

— Это не смешно. Это ужасно.

— Почему? Он хочет на тебе жениться!

— Но я не вижу для этого никаких разумных соображений. Он мог бы жениться на мне ради денег, или земель, или в угоду обществу, или для того, чтобы добавить респектабельности своему имени. Но… нет, он не может руководствоваться ни одной из этих причин, потому что ничего этого я решительно не могу ему дать!

— Изабель, — Лара улыбнулась. — Ты слишком все драматизируешь. Неужели тебя ни капельки не увлекает мысль выйти замуж за лорда Николаса?

Этот откровенный вопрос заставил ее умолкнуть, и Изабель с тяжелым вздохом уставилась в потолок.

Она прожила двадцать четыре года, постоянно повторяя себе, что не собирается выходить замуж. Что не хочет заводить детей. Что не желает иметь мужа. У нее было ясное представление о своем будущем — помочь Джеймсу восстановить достоинство графства, сохранить Минерва-Хаус, состариться с сознанием, что не напрасно прожила жизнь, что благодаря ей мир стал хоть немного лучше.

До сегодняшнего вечера она была полностью удовлетворена своей жизнью.

По большей части.

А теперь… Весь ее мир — все, что она до сих пор считала правильным и бесспорным, — внезапно перевернулся вверх тормашками.

Разве она не мечтала об отдыхе? О замужестве, о детях, о танцах и о любви?

Если быть честной, да, мечтала. Поздно ночью, в темноте, когда Изабель лежала в постели, беспокоясь о будущем, о девочках, о Джеймсе, да и о себе тоже, она мечтала о том, что в принципе могло бы быть. Тайно представляла, как все могло бы сложиться, если бы она поехала в Лондон. Блистала бы на балах, где у нее не было бы отбоя от кавалеров. Выезжала бы верхом на прогулки в Гайд-парк. И среди многочисленных поклонников, которые бы за ней по-настоящему ухаживали, она сама выбрала бы себе спутника жизни, защитника.

Но этой мечте не суждено было осуществиться.

Потому что мечта была недостижима.

До сих пор.

Когда, кажется, стоит только протянуть руку, и она сбудется.

Когда Изабель почти способна вообразить, каково это — любить настоящего мужчину.

Любовь.

Какое странное непостижимое слово! Иллюзия, манившая ее в детстве, а затем приводившая в ужас, когда она выросла, — когда наблюдала страдания своей матери.

Нет, ей не следует любить его.

Она прекрасно знает, к чему это приведет.

Однако…

— Он мне нравится, — еле слышно прошептала она.

Но Лара услышала.

— Я знаю.

— Никогда не думала, что это может случиться.

— Я знаю, — повторила Лара, кивнув.

«И теперь, когда это случилось, я боюсь того, что меня ждет дальше».

— Меня это пугает.

— Это я тоже знаю, — улыбнулась кузина.

Изабель в сомнении подняла брови:

— В самом деле?

— Мне очень нравится его друг.

— Да?! — Изабель резко выпрямилась, расплескав воду из ванны. — И кажется, он тоже к тебе неравнодушен! Как это все произошло? С чего началось?

— Понятия не имею! Я показывала ему твои статуи, а затем мы отправились кормить их лошадей. А потом… он… — Лара умолкла, смущенно опустив голову.

— Похоже, он сделал что-то, чего не следовало делать!

— Изабель! — Яркий румянец, вспыхнувший на щеках Лары, выдал все.

— Ты с ним целовалась! — укоризненно воскликнула Изабель.

— Ох! Тебе ли меня судить!

— Нет, — со смехом ответила Изабель. — Думаю, что не мне.

— Это очень приятно, не правда ли?

— Целоваться? Не думаю, что здесь уместно слово «приятно». Тревожно, ошеломляюще и совершенно непостижимо.

— Изумительно.

— Вот именно. — Изабель улыбнулась.

— Мы с тобой обе отличились.

— Прожив столько лет без мужского общества, мы совсем одурели при виде первых же двух кавалеров, которым случилось оказаться рядом.

— Ну не первых двух. Ты ведь избавилась от мистера Аспертона.

Изабель вспомнила тощего отвратительного мужчину с глазами змеи и содрогнулась.

— Это было нелегкое испытание, надо сказать. Но ты права, я избавилась от мистера Аспертона.

Лара, упершись подбородком в сложенные ладони, наблюдала, как Изабель вылезает из ванны.

— Значит… ты примешь предложение лорда Николаса?

Изабель завернулась в простыню, чтобы не замерзнуть, и присела на край кровати. Лара повернулась к ней лицом.