Десятая планета(изд.1945)

– А теперь… – начал было доктор, еще держа в руке шнурок с золотой кистью от плотной бархатной портьеры.

– А теперь, – продолжал Иеремия голосом вполне здорового человека, сбрасывая с себя одеяло и садясь на край постели, – разрешите поблагодарить вас за то, что вы избавили меня от этих леди. Почетные прихожанки, ничего не поделаешь… Нельзя же мне самому попросить их удалиться…

– Так вы здоровы? – пробормотал доктор Флит.

– Я не чувствую себя больным настолько, чтобы оправдать назойливость этих дам, – послышался голос Иеремии. – Правда, с утра я должен был спрятаться от всех га ширмой… Зажгите свет и взгляните…

Рука доктора нашла и повернула выключатель. Вспыхнувшая люстра осветила сидевшего настоятеля. Доктор Флит заморгал в изумлении. Лицо преподобного Иеремии рак будто было вывернуто наизнанку. Четвертый случай странной эпидемии! Это было много за один день для доктора Флита.

– Безобразно? – осведомился Иеремиа- у доктора. – Я боюсь смотреться в зеркало. Словно меня подменили. Не нравится мне такое преображение Сказано в писании: "Лицо – свидетель твой". А о чем может свидетельствовать моя опухшая физиономия? В поэме Броунинга сказано: "Твоя душа благоухает на лице твоем, о милый". Но как я покажу такое лицо моим прихожанкам?

Они будут плохого мнения о моей душе. Флит, я откровенен пред вами, как может только быть откровенен врач душ человеческих перед врачом бренных телес наших.

– Что случилось? – спросил доктор сухо. Его не интересовала ни лирика Броунинга, ни цитаты из библии. Он жаждал фактов.

– Сейчас узнаете, – произнес Иеремия, вставая и подходя к столу у окна. Он приподнял салфетку, которой были прикрыты блюда и судки. – Ага, – потер он руки с удовлетворением. – Старушки позаботились. Я не ел с утра, постился, поджидая вас. Но Майкл еле нашел вас. Вы были заняты и, конечно, не обедали. Садитесь, кушайте… Паштет из дичи. Миссис Боливар готовит его удивительно. Пациенты подобны прихожанам и не дают вам вовремя пообедать.

– Вы правы, – со вздохом произнес доктор Флит, присаживаясь к столу. – В этом судке, кажется, фаршированная камбала?

– Да, приношение миссис Бердворф. Начинайте с камбалы.

Иеремия взял флакон, откупорил и понюхал:

– Ага, черносмородиновая… Производство миссис Лотис. По четыре унции хватит. – Он разлил черносмородиновую по рюмкам.

Челюсти преподобного двигались словно хорошо смазанные и пригнанные жернова, дробя поджаренные гренки с маслом и сыром.

"Функция жевательного аппарата отца настоятеля, записал впоследствии доктор Флит, – была сохранена полностью, несмотря на значительное изменение конфигурации челюстей, особенно нижней, принявшей совершенно округлую форму".

Насытившись, доктор Флит не обнаружил никакого желания засиживаться здесь, тем более что предположение Фредсона о заразности болезни заставило его насторожиться. Доктор что-то слышал вчера о происшествии в бродячем цирке, но не придал значения болтовне горожан. Если даже у циркового жирафа ящур, то ни у Иеремии, ни у остальных трех пациентов не было и намека на эту болезнь. Восприимчивость людей к ящуру вообще не велика. Но сегодня доктор мог убедиться, что, несмотря на разнообразие внешних форм четырех случаев, они сходны в основном: деформация лица вела к тому, что человек становился неузнаваемым.

– Ну, доктор Флит, – сказал Иеремия, ковыряя во рту зубочисткой, слушайте. Это пришло сразу, сегодня утром. Я брился перед зеркалом и все шло благополучно. Я уже вытерся одеколоном и убирал в футляр бритвенные принадлежности; случайно я взглянул в зеркало. Сначала я подумал, что как-нибудь нечаянно задел его и оно дало трещину. Казалось, будто страшная лапа свернула мне челюсть на сторону. Я позвонил Майклу и улегся в постель. Но прихожанки, узнав о моей болезни, нагрянули с молитвенниками и приношениями. Помогайте, доктор! Я привык к моему лицу, привыкли и прихожане. Им будет трудно приспособиться к слушанию проповедей, исходящих от незнакомого. Я понимаю их психологию, поймите и вы мою.

– Мне хочется добраться до истины, – сказал доктор Флит. – С чем бы вы могли связать возникновение этого… преображения?

Иеремия задумался.

– Не могу понять… Вчера… Что было вчера? Обыкновенный день. Впрочем, погодите, доктор… Нет, это просто был сон…

– Рассказывайте сон!-приказал доктор Флит.

– Вчера моя экономка миссис Хьюз уехала к родственникам в Гууль, – начал Иеремия. – До самого ужина я провел время за чтением проповедей. Поужинав, я с книгой перешел сюда и раскрыл окно. – С этими словами Иеремия отдернул бархатную оконную портьеру.- Как видите, окно выходит в сад. Прямо площадка для крокета, направо розарий. Налево растет старый бук. Вот большая ветка протягивается параллельно окну. Я дочитал проповедь "О сладости бытия", разделся и потушил лампу.